Последние дни Помпеи

– Слуги, уведите обвиняемого Главка, но все же держите его под стражей, – распорядился претор. – Сегодня боги творят чудеса!

Когда претор произнес приказание об удалении Главка, раздался чей-то крик восторга, крик женщины, почти ребенка. Он прозвучал в сердцах всего собрания с электрической силой, так трогателен, так свят был этот детский голос! И чернь отвечала на него сочувственными восклицаниями.

– Молчать! – крикнул претор. – Что это такое?

– Слепая девочка Нидия, – отвечал Саллюстий. – Благодаря ей одной Калений освобожден из темницы, а Главк спасен из львиной пасти.

– Об этом после, – молвил претор. – А теперь, Калений, жрец Исиды, ты обвиняешь Арбака в убийстве Апекидеса?

– Обвиняю.

– Ты сам видел, как совершилось преступление?

– Видел, претор, собственными глазами.

– Пока довольно, подробности следует оставить для более удобного времени и места. Арбак, ты слышишь, какое обвинение возведено на тебя, ты еще не говорил ни слова, – что ты имеешь сказать?

Взоры толпы давно уже были устремлены на Арбака. Как только появились Саллюстий с Калением, он, правда, слегка смутился, при криках: «Бросить Арбака льву!» он даже задрожал, и темно-бронзовый оттенок щек чуть-чуть побелел. Но вскоре к нему опять вернулось обычное самообладание и надменность. Он гордо встретил гневные взгляды бесчисленных глаз окружающей толпы и теперь на вопрос претора он отвечал тем особенным, спокойным и властным тоном, каким всегда отличались его речи.

– Претор, это обвинение так нелепо, что едва ли заслуживает ответа. Мой первый обвинитель – благородный Саллюстий, закадычный друг Главка. Второй мой обвинитель – жрец. Я уважаю его сан и одежду, но, о народ Помпеи! Вам несколько знаком характер Каления – его алчность и сребролюбие вошли в пословицу. Свидетельство подобных людей можно купить за деньги! Претор, я невиновен!

– Саллюстий, – спросил претор, – где ты нашел Каления?

– В подвалах Арбака.

– Египтянин, – продолжал претор, нахмурив брови, – значит, ты осмелился заточить жреца богов, а почему?

– Выслушай меня, – отвечал Арбак, спокойно подымаясь, но с видным волнением на лице. – Этот человек пришел ко мне с угрозой, что он возведет на меня именно такое обвинение, если я не куплю его молчания половиной моего состояния. Напрасно старался я отклонить его от этого умысла. Не позволяй жрецу перебивать меня, благородный претор, и ты, о народ! Я чужеземец в вашей стране. Я сознаю свою невиновность в преступлении, тем не менее свидетельство жреца могло погубить меня. В своем затруднении я завел Каления в темницу, откуда его освободили, завел под предлогом, что это моя сокровищница. Я намеревался держать его там, покуда не решится судьба настоящего преступника и покуда угрозы жреца потеряют всякое значение, но я не имел никакого дурного умысла. Быть может, я виноват, но кто из вас не признает за собой права самосохранения? Если б я был преступен, отчего этот жрец молчал на судебном разбирательстве, ведь тогда я никуда не запирал и не скрывал его. Почему он не заявил о моем преступлении, как я заявил о преступлении Главка? Претор, на это не нужно и ответа. В остальном полагаюсь на ваши законы. Я требую их охраны. Удалите отсюда и обвинителя и обвиняемого. Я охотно согласен отдать себя законному суду. Но здесь не место для пререканий.

– Он говорит дело, – заметил претор. – Эй, стража, уведите Арбака и караульте Каления! Саллюстий, ты отвечаешь за твое обвинение. Пусть продолжаются состязания…

– Как! – воскликнул Калений, оборачиваясь к народу. – Неужели вы так презрительно относитесь к жрецу Исиды? Неужели кровь Апекидеса будет напрасно вопиять о мщении? Неужели отложат теперь выполнение правосудия, чтобы не дать ему хода и впоследствии? А льва лишат его законной добычи? Боги! Боги! Я чувствую, что сами боги говорят моими устами: «Отдайте Арбака на растерзание льву!»

Изнуренное тело жреца не выдержало наплыва ярости и мстительного чувства – он повалился наземь в страшных судорогах, с пеной у рта. Он, действительно, казался человеком, одержимым какой-то сверхъестественной силой! Народ увидел это и затрепетал.

– Сами боги вдохновляют святого человека! Бросить египтянина льву!