Последний бой

Предчувствия не обманули Джумагуль.

— О благодарение аллаху! — протянул ей чашку Айтен-мулла. — Кто остатки доедает, того наш всевышний вдвойне одаряет. На, съешь!

Она взяла чашку, посмотрела на нее так, будто не объедки, а ядовитая змея извивалась там, и, не в силах превозмочь отвращения и страха, поставила.

— Почему не ешь? — незаметно подтолкнула ее старуха.

— Спасибо. Сыта.

Муллы переглянулись. Один покачал головой, другой поцокал языком: какое кощунство! Гульбике бросила выразительный взгляд на сына, призывая его к немедленным действиям в защиту чести семьи. Но Турумбет, увлеченный едой, не заметил этого взгляда. Тогда Гульбике решила сама повлиять на невестку:

— Ты среди людей или среди зверей воспитывалась?! Ты про мечеть хоть слыхала?

«Зачем же она при посторонних?» — мысленно возмутилась Джумагуль и, уже не отдавая себе отчета, ответила дерзко:

— Где уж нам! — и сразу сжалась, как испуганная птица.

Конец перепалке положил миролюбивый Мамбет-мулла:

— Ну, Гульбике, приготовь воды для обряда.

Старуха налила в кисайку холодной воды, поставила перед муллой, а тот достал из чалмы узелок, из узелка какую-то свернутую бумажку и, погрузив ее в воду, повернулся к Айтен-мулле:

— А свидетели?

— Обойдемся. Сами будем свидетелями. Ты со стороны невесты, я — от жениха.

— Вообще-то в Коране записано... — неуверенно начал Мамбет-мулла, но более решительный Айтен-мулла перебил его:

— Так и записано. Читай Коран.

А Джумагуль не могла оторвать глаз от кисайки, в которой плавала свернутая бумажка. «Так вот, значит, какой путь выбрали они, чтобы меня околдовать!»

— Встань! — приказал Айтен-мулла Турумбету, и тот неохотно поднялся. Чувствовалось, что вся эта процедура, для чего-то придуманная матерью, ему не по душе. — О сын аллаха Турумбетджан! — торжественно возгласил мулла. — Воплотил ли ты в свою душу Джумагуль, дочь Зарипбая?

Турумбет молчал.

— О дочь аллаха Джумагуль! Воплотила ли ты в свою душу Турумбета, сына покойного Нурымбета?

У Джумагуль кружилась голова, в ушах звенели колокольчики, ее трясло как в лихорадке.

Айтен-мулла подождал, пошептался с Мамбет-муллой, произнес: «Готово, теперь все готово!» — и первым отпил из кисайки. Потом она перешла к Мамбет-мулле, Гульбике, Турумбету и, наконец, к Джумагуль. Невестка чуть пригубила кисайку, поперхнулась и выплеснула воду на пол.

— Йе! — только и мог сказать Айтен-мулла, а Турумбет от удивления захлопал глазами.

— Эх ты боже мой! Вот что значит купить жену по дешевке! Недаром говорят: из дешевого мяса бульон не бывает жирным! — чуть не вцепилась в невестку Гульбике.

Айтен-мулла ехидно рассмеялся.

Расплата за тяжкие грехи не заставила себя ждать слишком долго.

— Ты знаешь, зачем я на тебе женился? — налитыми кровью глазами уставился на жену Турумбет. Этот хитрый вопрос подсказал ему Айтен-мулла, когда они прощались на улице.

Джумагуль боязливо посмотрела на мужа. Ох, если бы не эта страшная головная боль, не тошнота и боль в желудке, она бы, наверное, как-то ответила. Хотя как? Что она может ему ответить? Она не знает. Никогда над этим не думала...

— Почему отшвырнула объедки? Брезгуешь после муллы?! Гордая какая! Я вышибу из тебя эту гордость!

«Боже, если этот верзила ударит, не выдержу, — съежилась Джумагуль. — Умру!»

— Грубить свекрови! — наседала с другой стороны Гульбике. — Да тебя после этого на улицу выгнать! Понимаешь — выгнать!

— Что молчишь? Тебя спрашиваю! — все больше распалялся Турумбет.

— Ты спроси, зачем священную воду вылила. Будто помои... О аллах, за что ты покарал моего сына, дав ему неправедную жену?.. Ты научи ее, сынок, научи, как быть достойной женой!

— Я научу! Я... Подлое отродье! — И Турумбет пнул жену сапогом.

Джумагуль отлетела в сторону, ударилась об остов юрты, плюхнулась об пол лицом. Платок свалился у нее с головы. Теряя сознание, она еще успела подумать: ведь все это когда-то уже было... было... Только тогда она лежала лицом вверх. Когда же это?.. Когда?.. Ах, да это было не с ней... Мама... Мама!..

Говорят, ничто так не растравляет ярости зверя, как вид крови на теле жертвы. Одним прыжком Турумбет пересек юрту и, ухватившись за косы, попытался поднять Джумагуль, чтобы ударить, раздавить, поломать! Но странное дело — рука его с черными длинными косами взметнулась, будто пушина, голова Джумагуль продолжала лежать на полу... Турумбет изменился в лице, притих. Отбросив волосы в сторону, буркнул сердито:

— Оказывается, ты еще и плешивая! Вот попался, дурак!.. Мама! — решил он призвать Гульбике на помощь. Но старухи в юрте не было — она деликатно выскользнула на улицу, когда Турумбет только замахнулся. — Мама!

— Чего тебе, сынок? — просунула голову в юрту старуха.

— Иди сюда.

Гульбике испугалась:

— Убил?

— Нет. Тут такое... Глянь.

— Аллах милосердный! — хлопнула себя по бедрам старуха. — Ах, негодяйка! Так она же нас обманула!