Последний дракон

– Ты сам виноват, сын, – вполголоса ответил Рунволд. – Ты сам посеял ветер, который вернулся тебе в виде бури. Не развяжи ты бессмысленной войны, мать Трора была бы сейчас жива.

– Нет! Ты просто старый безумный старик, которому любо видеть, как его дети годами захлебываются в грязи и жрут камни!

– Сядь!

Вокруг богородного словно сгустились тени. Его голос, подобно грому, огласил каменный свод пещеры. Трор вдруг проснулся и испуганно заплакал, пытаясь освободиться из свертка. Сива как будто окатили ледяной водой. Он изумленно смотрел на отца, не решаясь проронить и слова. Наконец он нашел в себе силы, чтобы отвернуться, и взял малыша на руки.

– Я скорблю о твоей утрате не меньше, чем ты, сын, – привычным тоном продолжил Рунволд. – Вы – моя семья и ничего этого не изменит. Но ради грядущих перемен мне пришлось сделать выбор. Острова должны быть едины, чтобы пережить наступающие изменения в мире.

– О чем ты? – Сив с недоверием посмотрел на отца сквозь языка пламени.

– Волхвы давно предрекают это, но недавно я убедился сам. Грядет день, когда небеса развернутся, и взойдет три луны. В тот миг покойники оживут армией мертвых и вернутся Боги, и сам Свальд будет нуждаться в нас и наших кораблях. Мы оседлаем волны, что охватят весь мир, и поплывем к новым землям. Те же, кто воспротивятся – сгинут в забвении.

– Ты говоришь про Норскваген? Легенду о Конце времен? – Сив не удержался и снова рассмеялся. – Ты бредишь, Рунволд. Твои Боги давно мертвы. Ничего из того, что ты сказал – не случится. Это просто сказки, которыми ты пытаешься загородиться от правды!

– От какой же такой правды?

Сив снова поднялся, крепко прижимая к себе сына, и гневно посмотрел на старика.

– Ты предал свою семью, полоумный гримлинг. Я больше не желаю слушать твои басни.

Он отвернулся от отца и направился к выходу из пещеры.

– Нет, Сив, – окликнул его Рунволд и встал на ноги. – Останьтесь здесь, пока не кончится буря. В этот раз уйду я.

Конунг опустил взгляд и неспешно поковылял по хрусткому, талому от жара костра снегу. Сив еще долго буравил взглядом бушующую темноту ночи, в которой растворился его древний и сокрушенный отец.

– Проклятый старый безумец.

Часть II. Море и кровь.

Когда случился Раскол, мир пошатнулся. Люди бежали в страхе, но никому не было спасения. Мир накрыло волной ужаса и тьмы, ибо пришли к нам Поднебесье и Пекло. Они смели с лица земли наши города, затопили наши пастбища, погубили наши урожаи и стада. Мы голодали, наши драккары стояли, и не было ветра, чтобы наполнить их паруса. Не было и сил, чтобы взять весла в руки и вновь выйти в море.

Свальд покинул нас.

Но не по своей воле.

Доселе неведомо нам, почему он и прочие ушли, бросили мир на растерзание этим тварям, что зовут себя Поднебесьем и Пеклом.

Но уходя, осталось избранным из нашего народа поверье.

Поверье обросло мифами.

Мифы стали легендами.

Но все они молвят об одном. Спустя десять сотен лет, Свальд и его братья и сестры вернутся. В тот день разверзнутся небеса, и над миром воссияет три луны. Это будет последний день мира. Это будет Норскваген. День, когда мы вновь оседлаем Ветер и покорим море. Мы будем ждать Свальда и поплывем вместе с ним на войну с Поднебесьем и Пеклом. И победим.

В награду нам даруют знание о новых берегах, и мы станем первыми, кто их покроет…

Отрывок из перевода летописи «Старшая Эра мирозданья».

Глава о пророчестве Норскваген.

Том второй, глава десятая.

11

В глазах Сива играл недобрый огонек.