Последний койот

Босху оставалось открыть всего два верхних ящика. Он заглянул в первый и обнаружил, что там нет никаких папок, только покрытая слоем пыли перекидная визитница и прочие мелочи, которые, вероятно, когда-то стояли у Эноу на рабочем столе: пепельница, часы и именная подставка для ручек. Босх вытащил визитницу, поставил ее на шкафчик и, сдув пыль, принялся перебирать карточки до тех пор, пока не добрался до буквы «К». Карточки с именем Арно Конклина среди них не оказалось. С Гордоном Миттелом его постигла ровно такая же неудача.

— Вы же не собираетесь просматривать ее всю целиком? — с раздражением в голосе осведомилась Шивон.

— Нет, я просто заберу с собой.

— Даже не думайте. С чего вы взяли, что можете вот так заявиться сюда и…

— Я ее забираю. Хотите жаловаться — жалуйтесь на здоровье. Получите ответную жалобу.

Она прикусила язычок. Босх перешел к следующему ящику и обнаружил в нем больше десятка папок с материалами дел, которые УПЛА расследовало в 1950-х и 1960-х. Времени изучать их у него не было, но он просмотрел все наклейки с именами; Марджори Лоуи среди них не обнаружилось. Наугад заглянув в некоторые из них, он понял, что, уходя из управления, Эноу сделал копии материалов нескольких дел, которые вел. Все дела из его случайной выборки оказались убийствами; две убитых были проститутками. Лишь одно дело было раскрыто.

— Принесите мне какую-нибудь коробку или сумку — сложить все это добро, — бросил Босх через плечо.

Пожилая женщина не двинулась с места, и тогда он рявкнул:

— Давайте живее!

Она молча встала и вышла из комнаты. Босх стоял над делами в глубокой задумчивости. Он понятия не имел, есть там что-то важное или нет и что вообще все это значит. Единственное, что он понимал, это что нужно забрать папки на тот случай, если что-то важное там все-таки окажется. Но еще больше его беспокоило отчетливое ощущение, что чего-то не хватает, основанное на его вере в Маккитрика. Отставной детектив был уверен, что его бывший напарник Эноу обладал каким-то компроматом на Конклина или как минимум был связан с ним какого-то рода договоренностью. Однако в его бумагах не обнаружилось ничего такого, что указывало бы на это. А интуиция подсказывала Босху, что, если у Эноу имелся на Конклина какой-то компромат, он должен был находиться здесь. Если старик все это время бережно хранил у себя старые уголовные дела, то от компромата на Конклина совершенно точно не стал бы избавляться. Наоборот, он должен был держать его где-нибудь в надежном месте. Но где именно?

Шивон вернулась и плюхнула на пол картонную коробку, из тех, в каких продают пиво. Босх уложил туда стопку папок высотой в фут и визитницу.

— Расписку вам написать? — спросил он.

— Нет, мне от вас ничего не нужно.

— Зато мне от вас нужно еще кое-что.

— Это когда-нибудь кончится или нет?

— Надеюсь, что кончится.

— Что вы хотите?

— Когда Эноу умер, вы помогали старухе… э-э-э… то есть вашей сестре… Вы помогали ей забрать вещи из его сейфовой ячейки?

— Откуда вы…

— Откуда я об этом узнал? Потому что это очевидно. То, что я ищу, он мог хранить только где-нибудь в надежном месте. Что вы сделали с его содержимым?

— Мы все выкинули. Там не было ничего важного. Какие-то старые папки и банковские выписки. Он уже не соображал, что делает. Ему самому было много лет.

Босх снова взглянул на часы. Если он хотел успеть на самолет, надо было поторапливаться.

— Мне нужен ключ от ящика стола.

Шивон не двинулась с места.

— Давайте живее, у меня мало времени. Или его откроете вы, или это сделаю я. Но в таком случае толку от этого ящика больше не будет никакого.

Она сунула руку в карман домашнего платья и вытащила связку ключей. Потом отперла ящик стола, выдвинула его и отошла в сторону.

— Мы понятия не имели, что это такое и зачем оно было ему нужно.

— Ничего страшного.

Босх подошел к столу и заглянул в ящик. Там лежали две тоненькие коричневые папки и две стопки конвертов, перехваченных резинкой. В первой папке оказались свидетельство о рождении Эноу, его паспорт, свидетельство о браке и прочие личные документы. Босх вернул их обратно в ящик. Зато во второй обнаружились бланки УПЛА, и Босх очень быстро понял, что это те самые материалы, которые были изъяты из дела об убийстве Марджори Лоуи. Времени вникать у него не было, и он бросил папку в коробку поверх всех остальных.

Когда Босх попытался стянуть резинку с первой стопки конвертов, она лопнула у него в руках прямо как та, которой была перетянута голубая папка с материалами дела, когда он взял ее из архива. Босху подумалось, что абсолютно все в этом деле было старое и готовое в любой момент рассыпаться в пыль.