Последний костер

– Он был стар и долго болел. Надеюсь, на том свете ему будет лучше. Но хватит о грустном! – возвысил голову граф. – Мы пришли в деревню, где горят все очаги, где царят счастье и любовь! Воистину, это благословенный день!

– Благословенный! Благословенный! – ответила ему многочисленная свита. Многие были пьяны.

– Тащи столы, староста, – обратился к мужику дородный господин, с трудом спустившийся с лошади. – И еду тащи, и вина с элем, да побольше.

Староста попытался было возразить, мол, Раздольная неделя к концу подошла, какие столы, какой эль, но женка пихнула его локтем, и мужик проглотил свои возражения, и сам подал пример деревенским, погнав сыновей за снедью.

Вскоре на небольшой площади посреди деревни начался настоящий пир. Гости, среди которых были и купцы, и бароны, и простые горожане веселились и пели и пили. Звучали тосты, брага и эль лились рекой, еда не кончалась и до самой темноты царили смех и веселье.

– Сегодня мы собрались в месте, на котором лежит благословение бога! – начал свою речь граф Велизар.

Он был пьян, и не совсем твердо стоял на ногах. Блик от малой луны то появлялся, то исчезал на кружке в его руке, не успевая за пошатывающимся графом.

– Наш дорогой друг принес сюда огонь, – собравшаяся толпа взревела, но Велизар движением руки успокоил их. – Радость царит в этом месте, но она будет недолгой, если жрец уйдет. Мое сердце обливается кровью, при мысли об этом! До́лжно ли так быть?

– Нет! – заревела толпа.

– Не до́лжно! – воскликнула Хелена звонким голосом.

– Не до́лжно, – согласился граф. – Наш бог, наш огонь украден. Его похитили, и мы годами, веками пытаемся жить так, как будто не случилось. И я спрашиваю, почему никто ничего не делает?

– Почему?! – вторила толпа.

– Почему никому нет дела до наших несчастий? – все громче кричал Велизар, заглушая толпу. – Почему мы верим в непонятно кем сказанные слова, что нашего бога не найти, не вернуть? Почему мы ничего не исправим? Пришла пора взять дело в свои руки! Настало наше время братья! Настало время вернуть огонь!

Толпа неистовствовала. Даже деревенские присоединились к этому гомону, этому радостному, предвкушающему крику. Янар кричал вместе со всеми, в его одурманенной хмелем голове билась сумасшедшая надежда, вера, которую он чуть было не потерял в той пораженной заразой деревне.

Гуляния продолжались всю ночь. Когда взошло солнце, большинство гостей спали вповалку прямо на земле, а самые благородные (или трезвые) разместились в домах, потеснив хозяев. Первый день осени, необычайно теплый, особенно по сравнению с прошедшим холодным летом, застал Янара в глубоких раздумьях.

Молодой жрец раздумывал о предложении, которое ему сделал когда-то и сейчас вновь повторил его друг Лери. «Сыны грозы» – общество, которое стремится сделать хоть что-то, а не просто плыть по течению. Общество с благородной целью, в которое входят и богатые, и знатные люди, люди, поверившие в идею.

– Отправишься с нами? – спросила Хелена, опускаясь на ступеньку крыльца рядом с ним.

Глаза у девушки были красноватые от недосыпа и возлияний прошлой ночью, но похмельем, в отличие от большинства своих спутников, она не страдала. Удивившись ее спокойному тону и отсутствием пренебрежения в его сторону, жрец не сразу понял, о чем она спрашивает.

– Не знаю, – честно ответил Янар. – Что это даст мне? Что это даст вам?

– Нам – еще одного жреца. Нас здесь много, но лишним ты не будешь, поверь. А тебе… тебе это даст защиту. Опору. И цель.

– Ты хочешь, чтобы я шел с вами, – Янар не узнавал в девушке ту забияку, которая изводила его во время обучения. Прошлая Хелена скорее откусила бы язык, чем признала, что он им нужен.

– Не думай, что ты вдруг стал мне симпатичен, – фыркнула рыжая, и узнавание тут же вернулось. – Я бы предпочла, чтобы ты не встречался на нашем пути никогда. Но раз уж ты здесь, то идем с нами. Как бы там ни было, ты такой же, как и я, как и Лери. И раз ты можешь призвать огонь, то должен желать того же, что и мы.

– Чтобы он вернулся, – прошептал Янар.

– Чтобы он вернулся и больше не погас никогда, – согласилась Хелена.

На второй день осени веселая кавалькада покинула деревеньку, с гиканьем и свистом умчавшись на север, сопровождаемая лаем собак и вдруг опустевшими и как будто осиротевшими взглядами. Но всадники не оборачивались и не видели этого – их взгляды были устремлены только вперед, в будущее, что ждало их растопленными очагами и теплыми зимами. Неуверенно сидящий на подаренной ему графом лошади (реквизированной у деревенских), Янар думал не о светлом будущем и не об их великой цели, но о том, как бы не упасть и не отстать.