Последний костер

– Ваше Сиятельство, – обратилась она к графу. – Позвольте мне отправиться на север. Здесь я приношу меньше пользы, благословенные лекари не справляются с таким количеством раненых. А там я смогу помочь людям…

И Ивон изобразила самое одухотворенное лицо, какое только могла.

Лешек долго смотрел на девушку, молча. Наконец он перевел взгляд на советника с идеальной выправкой, который слегка кивнул графу.

– Быть посему. Возьми в помощь еще одного лекаря, мы дадим в сопровождение десяток солдат, и отправляйся с рассветом. Сюда не возвращайся – я снимаю тебя с должности моего личного лекаря и как только война закончится, попрошу орден прислать мне нового.

Ивон встала, понимая, что разговор окончен. Ее полностью удовлетворил его исход – она и не собиралась оставаться при хитроумном графе дольше необходимого. Слегка поклонившись на прощание, она выскользнула из палатки, не глядя на стражей, и поспешила к наставнику. Девушка была уверена, что он также пожелает покинуть армию и отправиться с ней на север.

Закончив шептать молитву, Ивон со стоном распрямилась – спина от неудобной позы ныла нещадно. Солдат, получивший ранение, осторожно двигал вылеченной рукой, не веря в то, что она здорова и не болит. Парнишке повезло – стрела просто воткнулась в мясо, при этом была она без зазубрин и отравы, рана быстро зажила бы самостоятельно и без помощи Ивон, но жрица не хотела терять время. Чем меньше они пробудут в здешних лесах, тем лучше. В прошлой стычке их отряд потерял двоих – степняки напали неожиданно и двое воинов, ехавших впереди, пали их жертвами до того, как остальные успели сообразить, что происходит. В той краткой битве выживших среди почитателей четырехрукой богини не было.

На сей раз им повезло больше – они заметили степняков до того, как те пошли в атаку. В немалой степени им помогли разбойники, до того хорошенько проредившие разведывательный отряд воинов степи. Охрана Ивон прибыла к месту битвы как раз в тот момент, когда убили последнего разбойника. Неизвестно, кто был инициатором этой стычки, да жрица и не хотела знать, главное, что из-за нее они смогли разделаться со степняками малой кровью – всего один воин Лешека погиб, да этот малый получил стрелу в плечо, которую Ивон легко извлекла и заговорила. Богиня откликнулась сразу же, сила протекла легко – похоже, Ниневия благоволила парнишке.

– Я не могла представить, что в этих лесах столько людей, – сглотнула Божена, благословенная лекарь, которая пожелала отправиться вместе с Ивон.

– Обычно – нет, – ответил Радогаст, подходя ближе к жрицам. – Сейчас отряды степняков рыскают в округе в поисках тайных троп и забытых дорог, чтобы можно было незаметно подобраться к войскам графа, а разбойники, с которыми столкнулась эта группа – дезертиры, бежавшие из тех самых войск.

– Здесь выживший! – воскликнул солдат из их охраны.

– Пленных не брать, – напомнила Ивон и отправилась к своей лошади.

Солнце садилось и пора бы уже показаться деревне, в которой жрица надеялась найти ночлег.

– Кашлял он сильно, – рассказывала старуха, лежавшая на кровати. – Да только осень нынче хо́лодна, не диво застудиться. А на утро глаза красные-красные у него сталися, да все что-то про жрецов талдычил… Наши и подумали, что мужика Безымянные прокляли, пожалели… А он возьми да помри. На третий день Марыня в кашле зашлась, да так, что прям на живот упала, тут же и родила. А толку-то – недоносила, сразу холодненьким был. И Марынька праз два дни отошла, уж не ведаю, от хвори ци повитуха недоследила. А только все ж едино – один за другим остывать начали, першай повитуха, за нею муж ейный, Марынькин стало быть, потым батька их… Одна я тут засталася, лежмя…

И старуха заплакала, бессильная даже вытереть слезы – сильнейший артрит сковал все ее суставы. Эта женщина была одной из немногих выживших в деревне, в которой побывала зараза. Жила она вдвоем с таким же престарелым мужем, который умер в самом начале, не успев, видимо, заразить лежачую жену. Одним духам известно, может именно это ее и спасло, однако был ли смысл в такой жизни?

Ивон сделала последние пометки в своей книжице, и прочитала короткую молитву. Не Ниневии, а Альмосу – пусть лучше эта старая женщина тихо видит сны, чем на закате своих лет наблюдает за ужасами мора.

Выйдя из дома, Ивон направилась к колодцу, который стоял в самой середине небольшого поселка. Похоже, деревня образовалась вокруг источника, и уже после были проложены дороги и построены дома. Снова тщательно проверив воду, жрица не нашла в ней никаких следов отравы. Да и судя по словам немногочисленных выживших, эта хворь передается через касания или дыхание, но никак не через воду. У Ивон были подозрения, что болезнь каким-то образом распространяли жрецы Мары или даже степняки, но, похоже, отрава здесь не при чем.