Посол. Разорванный остров

— Но как вам удалось, ваше высокопревосходительство? В чужой стране, не зная, как говорится, брода, укрыть разыскиваемого полицией человека в монастыре? Да ещё у поляков — которые, как вы заметили, очевидно, — русских совсем не обожают!

— С великодушной помощью господина Шлейзера из Варшавы это было не так сложно, господин Белецкий! Гораздо труднее было получить «гарантию свободы» от высшего начальства, чтобы русская полиция не устроила за мной слежку. Не то чтобы меня в чём-то подозревали — просто после гибели господина Асикага за мою персону беспокоились.

Но даже с полученной «гарантией свободы» от Горчакова в Варшаве Эномото был крайне острожен. Железнодорожный экспресс из Петербурга делал там полуторачасовую остановку, и посол, выйдя в числе прочих пассажиров на вокзальный дебаркадер, ничем не выказал своего намерения остаться здесь. Вместе с попутчиками он выпил отличного пива в станционной ресторации, послушал оркестр, услаждающий публику в привокзальном сквере, по-осеннему времени пустом и прозрачном. И лишь по двойному сигналу колокола вернулся к своему вагону. Поднявшись в купе, Эномото обнаружил в нём железнодорожного проводника: получив немалую мзду за «небольшой маскарад», тот, не теряя времени, надел проворно скинутое вице-адмиралом длинное чёрное пальто и его шляпу. Эномото же облачился в спрятанное в чемодан пальто серого цвета.

По третьему сигналу колокола, перед самым отправлением, проводник распахнул дверь купе и снова спустился на дебаркадер, стараясь держаться к вокзальному железнодорожному персоналу спиной. Эномото, без багажа, выскользнул следом и, подняв воротник, торопливо направился вдоль состава в конец дебаркадера. Там он укрылся за водокачкой как раз в тот момент, когда экспресс, рявкнув паровой машиной, тронулся. Фигура проводника в чёрном пальто Эномото, подталкиваемая в спину вокзальным кондуктором, исчезла в купе.

Никто не суетился, не бегал, не искал отставшего от поезда пассажира. Убедившись в том, что маскарад вполне удался, Эномото обошёл дебаркадер стороной и торопливо направился в сторону извозчичьей биржи. Через час он уже крутил ручку звонка у входа в «Похоронное заведение № 1», где его поджидал предупреждённый заранее Белецким доктор Шлейзер.

— Вам бы в русские подпольщики-нигилисты податься, — хмыкнул Белецкий. — Действовали по всем правилам конспирации! Ну а что было дальше…

Эномото бросил на собеседника внимательный взгляд. Бодрится, бравирует, пытается шутить — а ведь на самом деле сильно переживает за Мишеля. Посол, вспоминая те далёкие дни, несколько секунд бездумно смотрел за окно с убегающими назад русскими пейзажами.

Да, бедняга Берг. Тогда, во время первого тайного блицвизита японского посланника в Варшаву, доктор Шлейзер отвёз его в монастырь бенедиктинок, где не столь давно произвёл молодому офицеру ампутацию руки.

Берг был жив!

Жив — но и только. Его койка была задвинута в дальний угол больничной палаты монастырского приюта, населённого двумя десятками немощных стариков. Ещё по дороге сюда Шлейзер коротко просветил визитёра о том, что монахини-бенедиктинки согласились приютить раненого в приюте только из уважения к нему, Шлейзеру. Но главным образом потому, что тот давно уже бальзамирует и хоронит усопших обитателей монастыря с большими скидками.

Монастырская сестра милосердия, проводившая посетителей к Бергу, откровенно призналась им, что сама не понимает, почему раненый ещё жив. Он очень слаб, почти не приходит в себя.

Без сознания был Берг и нынче. Стараясь не выдавать волнения, Эномото, постояв немного рядом с кроватью друга, кивком позвал Шлейзера к выходу, прямо спросил о прогнозах относительно раненого.

— О каких прогнозах вы говорите, сударь? — удивился доктор. — Я не меньше той сестры милосердия удивлён, что он ещё жив! Больному нужен квалифицированный медицинский уход и присмотр, нужны лекарства, которых в монастырской аптеке просто нет! Хотите честно, сударь? Я немедленно отправил бы его в порядочный госпиталь, если бы не был уверен в том, что там он попадёт в лапы полиции! Я не могу пригласить знающего доктора и сюда — потому что никто не захочет связываться с полицией и не станет молчать о пациенте, которого ищут по всей Варшаве вторую неделю! Совет? Если вы хотите помочь своему другу, сударь, привезите ему доктора оттуда, где не боятся русской полиции! И из монастыря его нужно увозить! Во-первых, Варшава слишком близко. А во-вторых, к некоторым старикам иногда приезжают родственники. Они могут донести. Куда увезти? Мой бог, откуда же я знаю! Наверное, туда, где не боятся неприятностей от русской полиции!