Постижение военного искусства

Германская система имела огромные выгоды прежде всего потому, что она предоставляла в распоряжение армии огромный резерв обученных запасных и открывала широкую возможность к развитию с течением войны многомиллионной армии. Тогда как в других странах воинская повинность являлась общеобязательной только по названию, по существу же от солдатской службы богатые и образованные классы уклонялись или посредством откупа, или зачислением на тыловые должности, или посредством земгусарских организаций. Пруссия крепко держалась за вырванные с трудом Шарнгорстом во время патриотического подъема 1813 года согласие буржуазии на распространение на нее воинской повинности, прусская армия, по процентному содержанию в ней образованных и достаточных солдат, резко отличалась не только от русской, но и от французской и английской армий. Это нахождение в рядах германской пехоты цвета руководящих классов общества вызывало, в свою очередь, гораздо более бережливое отношение к пехоте, чем это было у союзников или в особенности в России, и если Германия смогла четыре года сопротивляться почти двойному превосходству союзников, то исключительно потому, что, вопреки рассказам газетных корреспондентов, германская кровь на полях сражений проливалась относительно экономным образом, и те задачи, которые возможно было решать артиллерийским огнем, решались им, а не живыми ядрами.

Если французы, на которых школа бонапартизма сказывается до сих пор, искали перед нарастающей в 1912 году грозой мирового пожара спасения в возвращении от двухлетней к трехлетней службе и приходили в восторг после принятия в парламент этого патриотического законопроекта, то немцы перед войной заботились о подготовке новых формирований, об обеспечении их всеми запасами. Наличие в рядах германской армии испытанных организаторских талантов многочисленной буржуазии и интеллигенции открывало перед немцами легкую возможность создания новых кадров. Тогда как в России только те второочередные дивизии дрались сносно, которые получили достаточное число хороших офицеров, выделенных из первоочередных частей, в германской армии поразительны успехи, достигнутые частями, почти вовсе не уступавшими полевым [...]

Героем антибонапартистской юнкерской армии явится, конечно, не старый солдат; в германской армии буржуазия, дворянство и интеллигенция занимают слишком видное положение, чтобы искать героев не из их среды, а из той массы, которую они подвергают обработке. Поэтому герои немцев, — это Крупп, организующий промышленность и капитализм в целях милитаризма, это — принц Фридрих-Карл, венчающий собой в 1870 году классовый подбор офицеров, или кронпринц прусский, выполняющий ту же роль в 1914 году, но обе разновидности героев от буржуазии и дворянства бледнеют перед выдвигаемыми прусской военной системой героями от милитаристической интеллигенции — генеральным штабом. Мольтке-дядя — в 1870 году, по облику, по учености, по выдающимся трудам в области истории, создании школы и доктрины, по растерянности перед войсками и в непосредственной атмосфере боя — что ему не хватало, чтобы быть типичным берлинским профессором и доктором философии? Мольтке-племянник, Людендорф, Фалькенгейн, Бернгарди, Гинденбург — герои германской военной интеллигенции 1914-1918 гг. [...]

Младо-турецкие фантазии

 Мелкая по своему социальному углублению, младо-турецкая революция не может, однако, нас не интересовать, так как это прежде всего была революция военспецов — воспитанников военных школ, захваченных западничеством, нашедших свой идеал в процветающей юнкерской Германии, пожелавших сбросить чары и негу Востока и выдвинуть Турцию в среду европейских культурных наций. Вожди переворота получили, главным образом, подготовку в Константинопольской академии генерального штаба, под руководством немецких специалистов, или даже прослушали курс военных наук в Берлинской академии генерального штаба.

Каковы же основные линии их военного строительства и какие результаты дало их творчество?

Армия, раньше с большим или меньшим успехом померявшаяся с русской, после 4-летнего хозяйничанья младо-турок потеряла совершенно свое лицо при первых же встречах с жалкими болгарскими ополченцами.