Постсоветская молодёжь. Предварительные итоги

Такие партикуляристские самоопределения, как «место, где родились», «земля или громадность территории страны», «могилы предков», «язык», а главное, утешающая апелляция к «нашему великому прошлому», резко повысили значимость в массовом сознании, став центральными или осевыми структурами коллективной идентичности. Государственная политика и пропаганда лишь следовали за массовыми настроениями, артикулируя и многократно усиливая их значимость. Критическими моментами были 1999 год и период после аннексии Крыма. На давнюю травму неудач догоняющей модернизации наложилась жажда реванша после поражения в 1-й Чеченской войне, «ухода» соцстран и усиливающегося отчуждения от России бывших полуколоний Москвы – республик СССР.

Молодежь в этом плане следует за всеми изменениями коллективного сознания, подчиняясь общему тренду архаической традиционализации. Почти по всем тематическим линиям приводимого в приложении блока анкеты «советского человека» показатели по ответам молодых людей (если сравнивать близкие по времени замеры – общероссийские опросы 2018 и 2020 годов и опрос молодежи 2020 года) чуть ниже, чем в среднем по населенческой выборке, за одним исключением – ассоциаций с «нашей историей, прошлым нашей страны». В последнем случае молодые люди оказываются даже более чувствительными к этим изменениям, чем взрослое общество в целом, поскольку на них сильнее воздействуют социализационные и пропагандистские институты (школа, университет, СМИ, армия и т. п.).

Таблица 49. Что в первую очередь связывается у вас с мыслью о вашем народе? (в % к числу опрошенных)

Из опыта социологии, социальной антропологии и культурологии известно, что апелляция к прошлому коррелирует (функционально совпадает) с укреплением авторитарной вертикали власти, подчинением гражданского общества централизованному руководству, стремящемуся контролировать общественное мнение и идеологию общества, что является условием новой легитимации режима власти. Характерно в этом плане, что косвенные свидетельства – милитаристские установки (ответы «наша военная мощь» на диагностические вопросы о национальной идентичности) резко выросли с 1989 года, достигнув максимума в 2017-м (с 2 до 21 %), то есть после войны в Грузии, Донбассе, Сирии, пропаганды «нового гипероружия» и т. п. Однако справедливости ради следует подчеркнуть, что среди молодежи эти реверсивные изменения проявились в меньшей степени, чем у взрослых.

Православие без веры. Религия и религиозность