Потентиллум. Книга первая. Четверка и белый вар

Кирилл, Артем, Вася, Антон и Саша тоже решили попробовать. Но оказалось, это занятие только со стороны выглядело легким. Еще до начала движения каждый из них «отдохнул» распластавшись на земле. Платформа для ног была очень небольшой и норовила тут же перевернуться и скинуть гонщика, как только центр тяжести немного смещался в сторону. Ускорение СОМ получал поворотом ручки под правой рукой, замедление — ручкой под левой рукой. Поворачивал агрегат за счет наклона влево-вправо самого спортсмена.

Даша, несмотря на возражения брата, тоже упросила профессора Лютикова дать ей попробовать прокатиться на СОМе. Когда Даша, несколько раз свалившись на землю, все-таки закончила круг, к ней тут же подбежал недовольный Саша:

— Ну, что, накаталась?

— Не-а, еще хочу.

— Даш, ну хватит! Ты вся в песке, в траве. А на лбу что?

— На втором повороте об камень приложилась, — потрогав лоб, Даша глянула па пальцы, — Не разодрала? Я еще кружок…

— Стой! — Саша ухватил СОМ за руль, — Слезай, не надо тебе этого. У тебя и шлема нет. Даш, ну прошу! Я понимаю пацаны…

— Я говорила с Савелием Игоревичем про гонки. Он сказал, в правилах не сказано, кто может учувствовать в соревнованиях, лишь бы не моложе шестнадцати лет.

— Вот видишь! — оживился Саша, — А тебе еще пятнадцать.

— Так я пока учиться буду…

После обеда ребята сидели в их гостиной. Пришла Даша, которой конечно скучно было одной в комнате, и предложила сыграть в крокодила.

— Как это? — не понял Кирилл.

— Загадывается слово или выражение и надо его объяснить без слов. Кто угадал, тот объясняет следующее задание. Это прикольно.

Поначалу играть никто особо не хотел, но все же ребята согласились. Даша объясняла «влюбленный утконос» и спустя четверть часа громкий хохот привлек в гостиную всех, кто жил в четырех комнатах. Следом Артем, стоя на четвереньках, задирал нос к верху, явно изображая свинью, хотя Даша задала ему объяснить «из грязи — в князи». Через несколько минут беспрерывного хрюканья он все же сдался, получив по звонкому щелбану от каждого игрока.

Румянцев, который с двоюродным братом вышел сыграть в бильярд, то и дело с интересом и улыбкой посматривал на объясняющего игрока, и явно тоже пытался разгадать задание. Игра с шарами у него как-то не шла. Он с трудом удерживал кий в распухшей и посиневшей руке. Промазав очередной раз, он бросил кий на стол и сел на диван. Из приоткрытой двери их комнаты показался его питомец Герхард. Огромная ящерица подползла к хозяину и уставилась на него грустными влажными глазами.

— Что? Опять извиняться пришел? — Румянцев строго посмотрел на Герхарда, — Третий день за мной ходит везде, — пояснил он ребятам, обратившим на него внимание, — Укусил, а теперь извиняется. Совестливый какой!

— Может тебе в больничку? Рука-то не очень смотрится, — предложил Савелий Егоров.

— Да тут не сильно вроде. У-у подлиза! — Румянцев замахнулся на питомца.

— А он не извиняется. Он ждет, когда ты помрешь, чтобы перекусить, — сказала Даша, — Я читала про такое. У них ядовитая слюна, которая медленно убивает даже быков. Вот твой Герхард и таскается везде за тобой, лишь-бы обед не пропал.

Румянцев ошарашено смотрел то на руку, то на ящерицу. Наконец он поднял испуганные глаза на Дашу:

— Серьезно?

— Да, — кивнула Даша, — Все же, иногда «КАКИЕ-НИ-БУДЬ-ХОМЯЧКИ» лучше такой вот экзотики. И купи своему дракону намордник!

Румянцев за ошейник затянул Герхарда в комнату, и они с братом тут же куда-то удалились.

— В лазарет наверно понесся, — засмеялся Саша, — Выпендрежник. «Мой папа то, мой папа се», — передразнил он Румянцева.

— Да, ладно может правда, что серьезное с рукой, — сказала Даша.

— Думаю, он бы твою руку спасать не стал, — ответил ей Роман Долгушин.

— Ну и что. А я стала…

Ребята увидели Румянцева с забинтованной рукой в трапезной. Он ужинал с Дмитрием Сивковым за соседним столом, недовольно выговаривая громким шепотом:

— А я не просил его покупать это чудовище.… Я не ценю.… Даже с ящерицей не справился,… — но заметив, что ребята слышат, Румянцев тут же замолчал и отвернулся.

Вечером на доске объявлений в холле спального корпуса появились объявления предлагающие записаться в многочисленные кружки и секции, которые начинали свою работу со второй декады сентября.

— Посмотрим, потом чего здесь есть, — Кирилл, проворно вытаскивая памятки из каждого лотка, набрал целый ворох, — Может, что путное предлагают…

Выходные хоть и были наполнены приятными и интересными вещами, пролетели очень быстро. И утро понедельника, вместе с жуткой лекцией по ботанике первой парой, все-таки наступило…

Глава 17 СМП