Потому что ты любишь ненавидеть меня: 13 злодейских сказок

Так что когда Джим заявил «С этого момента ладьи ходят по диагонали, а короли могут двигаться как ферзи», я не стала спорить, я просто вошла в новый ритм и выиграла. Часом позже, ровно в тот момент, когда прозвенел звонок, отмечая окончание четвертого урока и нашей репетиции.

И знаешь что?

Апокалипсис не наступил, и Майк сказал мне, что Аруба – полное дерьмо.

* * *

В январе «Скотланд-Ярд» выиграл у нас матч. Ну конечно.

Папа был в бешенстве – ты помнишь тот телефонный звонок, когда ты сказала, что его вопли были слышны даже в ванной, – но меня это не расстроило.

Ну да, остальных из нашей команды расстроило, ты должна была видеть, какие понурые они сидели в автобусе, когда нас везли обратно в «Бейкер-стрит».

Боялись, что я начну орать.

Но я не орала, я вообще едва думала о «Скотланд-Ярде» или о том, что как, в который уже раз, я напоролась на свое вечное проклятие, на долбаный мат Бодена. Нет, вместо шахмат мой ум занимали мысли о новой книге, полученной от Джима: «Педро Парамо», история, скрученная из призраков и чистилища, и жизней, что могли бы быть.

Мне понравилась книга, и я проглотила ее за ночь.

Даже со всем магическим реализмом и вставками совсем уж нереальными она показалась мне настоящей. Знакомой.

И все же на следующий день я сказала:

– Отвратительная книга. Ничего общего с реальностью.

В ответ получила кривую усмешку – Джим знал, что я шутила, и не стал давить, чтобы добиться искренней реакции. Он просто взял и переставил пешку на Д6.

Не лучшее начало для черных, но я ощущала себя в этот день полной милости. Плюс я не хотела, чтобы партия закончилась так быстро. Нет, не сегодня. Не после того, как я прочла «Парамо» и сложила вместе кусочки придуманной им головоломки.

О, разве ты не видишь? Джим – призрак. Обречен вечно проходить сквозь вещи. Заключен в чистилище до тех пор, пока не отыщет некий мистический «ключ» к освобождению. И я только начала понимать, что в один день, когда я моргну чуть медленнее, чем обычно, то после того, как подниму ресницы, обнаружу, что он исчез.

Я не была к такому готова. Те украденные у занятий часы, которые мы проводили в библиотеке, стали для меня очень ценными. Я сожалею, Джин, и мне стыдно признаться. Но это правда. Мы вдвоем построили целый мир, замкнутый во времени, идеальный во всех свои срезах: разводы пыли на окне и солнечный свет, треск карбюратора и воробьиное чириканье, вонь той жидкости, которой обрабатывают книги, чтобы уничтожить плесень.

Я знала, что эти стены из стекла не простоят долго, и это портило мне настроение.

– Что еще есть у вас для меня, профессор? Может быть что-то со счастливым концом на этот раз? Или я задаю слишком много вопросов?

Он сощурился, задумчиво и, может быть, немного польщенно:

– Значит, никакого зимнего бала вечером, так?

– О! – я небрежно пожала плечами. – А разве он сегодня?

Само собой я знала, когда будет бал, но никто не приглашал меня, и я знала, что вряд ли кто осмелится пригласить его.

Я не лгу, Джин, я боялась, что он может попросить тебя стать его партнершей; с того самого момента, как она засыпал меня вопросами о семье Ватсон, меня не оставлял страх, что он увлекся тобой.

Но в этот момент я увидела все как есть.

И поняла, что была полной идиоткой.

– Я не иду, – добавила я просто на тот случай, если Джим не знает, что я не ангажирована.

– Отлично, Холмс, – он медленно кивнул. – У меня есть одна книга... Я принесу. Где твоя спальня?

– Мальчикам нельзя приходить в женское крыло.

– Да ну, перестань, – легкое движение бровей, – Мне очень нравится слушать, как ты говоришь о правилах и запретах. Но еще больше я хотел бы увидеть твое другое «я», – он сдвинул ферзя на Д7, аккуратно огладил шишечку на верхушке.

Ласка, от которой я не могла оторвать глаз.

Это движение вновь напомнило мне о том, что я испытала на аттракционах. Мгновенно перехватило горло, желудок заныл от предвкушения... петля за петлей, петля за петлей. И не слова Джима, какими бы игривыми они не выглядели, стали тому виной, а его жест – то предложение, которое подразумевали пальцы, скользнувшие по «шее» ферзя.

Почему ты должна стать человеком, сотканным из ожиданий других?

Ширли Холмс, ты можешь быть как я, если только попробуешь...

Но дело в том, что как бы я этого ни хотела, и как бы я ни желала Мятежа с большой буквы М, я не была готова стать призраком. Пока нет.

Но я в то же время не была готова к тому, чтобы потерять наш мир внутри стеклянных стен.

Так что я улыбнулась, ощущая, как щеки мои пылают:

– Комната пятьдесят четыре, Джеймс. Угловая. Но дождись, пока бал начнется. Годится?

– Твое желание – закон для меня, Холмс.

Если бы только это было правдой, Джин. Если бы только это было правдой.

* * *

Он явился через окно. Не через дверь, как я ожидала.

Ты была – конечно же – на балу с Марти, и я сидела у стола, делая вид, что работаю над дифференциальным исчислением. Но я билась над одной задачей уже четыре часа и без малейших признаков того, что решение становится ближе.