Потому что ты любишь ненавидеть меня: 13 злодейских сказок

Когда ты погружаешься в криминальное подбрюшье мира, все вокруг – твои враги. Ты помогаешь этим жалким неудачникам стать тем, кем они хотят стать, а именно криминальными гениями, и одновременно даешь им преимущество. Ты выращиваешь преступников, делаешь их равными себе, в то время как ты должна вести их к деградации, обманывать их и держать под каблуком. Ты кормишь этих мужчин и женщин, но рано или поздно они укусят твою собственную руку.

И кого можно будет винить? Совершенно верно: тебя.

Имея Интернет в распоряжении, очень легко добиться исполнения своих желаний. Мне пришлось учиться в куда более жестких условиях. Я начинал совсем молодым, и мои сообщники были не более чем марионетками на ниточках, ну а к данному моменту все выросло в настоящую империю обмана.

Не пойми меня неправильно, барышня. Я ценю твои усилия, но в моем мире ты муравей, а я – ботинок. Это не угроза, просто совет одному мастеру от другого, играющего в эту игру много дольше, чем ты живешь на свете.

С наилучшими пожеланиями

Профессор Джеймс Мориарти

Саша Альсберг удалила свой аккаунт.

Сара Инни. Благословение маленьких желаний

Сигрид Бальфур ненавидела использовать магию для ерунды, например для того, чтобы удержать в равновесии кипу бумаги, когда нужно отпереть дверь собственной комнаты. Занимаясь сверх программы, она как раз добралась до искривления времени, и после этого предотвращение нелепой катастрофы выглядело немного унизительным.

Скрипнули петли, она ступила через порог, и тут из комнаты донесся голос, заставивший ее вскрикнуть и дернуть руками. Сигрид выставила ладони перед собой, листы запорхали вокруг нее точно снежная буря из резаной бумаги.

Обладатель голоса прыгнул на кровать и замер там.

Тяжело дыша, Сигрид уставилась на незваного гостя:

– Черт тебя подери, Томас!

Он моргнул, и она сообразила, что так и стоит со вскинутыми ладонями, точно парализованная.

Сигрид поспешно опустила руки.

– Я только сказал «привет», – пробормотал Томас, потряхивая конечностями, чтобы убрать с них наложенные девушкой магические путы. – Ни к чему было так нервничать.

Глядя на него сердито, она щелкнула пальцами.

Томас схватился за грудь, задохнулся, глаза его расширились:

– Что это было?

– Заставила твое сердце пропустить удар, – сказала Сигрид. – И кто тут нервный?

– Нет нужды тратить на меня всю энергию, – Томас засопел и попытался пригладить растрепанные волосы: темно-каштановые с проблесками седины.

Шевелюра, как обычно, не обратила внимания на усилия хозяина: он выглядел лохматым и побитым ураганом даже в самый тихий лондонский день.

Закончив прихорашиваться, Томас прислонился спиной к стене с таким видом, словно находился у себя в комнате – хотя если судить по тому количеству времени, которое он проводил здесь, дело примерно так и обстояло.

– Если ты не можешь выносить чужого гнева, то не стоит поджигать кухню, – сообщила Сигрид, подбирая разлетевшиеся листки.

Она положила пачку на стол и отдернула штору, впустив в комнату свет заходившего солнца... Интересно, что, Томас сидел тут в темноте?

– Ты слышала последнее заявление насчет ограничений на использование магии? – спросил он. – Они даже не внесли поправок в текст... «Пендл Хилл» имеет право запрещать применение даже базовых заклинаний!

– Томас.

– И так все плохо, ведь магии почти не осталось, кот наплакал...

– Томас! – Сигрид вскинула правый кулак, намекая на немедленное удушение. Томас заткнулся, и она сложила ладони перед грудью. – Не сегодня. Пожалуйста.

Она слышала эту песню не один раз за последние годы.

Что канцлер Дюамель и его правительство вступили в сговор с лидерами «Пендл Хилл», чтобы отыскивать и вербовать урожденных ведьм с хорошими способностями, а еще обучать слабейших так плохо, как только возможно, чтобы уменьшить их возможности.

Некогда так много магии было в мире, и она приливала и отливала в зависимости от того, сколько ведьм рождалось и умирало, училось и забывало, что такое могущество. Дюамель и его соратнички стремились к тому, чтобы оставить как можно больше для себя. Три года назад это звучало как теория заговора, но сейчас темой интересовались не только случайные наблюдатели.

Сигрид и Томас прятали свои реальные способности, чтобы избежать внимания системы, руководимой из «Пендл Хилл» – обязательные визиты в офис канцлера, откуда студенты возвращались более тихими, более осторожными, и даже вроде бы униженными.

Томас нагнулся и, подхватив с пола один из забытых листков, принялся читать с фальшивым британским акцентом, который – он хорошо это знал – Сигрид не выносила: