Потому что ты любишь ненавидеть меня: 13 злодейских сказок

3) Негодяй с невероятной силой и желанием ее использовать;

4) Негодяй, чей моральный кодекс выглядит сомнительным;

5) Негодяй, который заставит меня заново обдумать проблему «что значит быть негодяем».

И Сара придумала Сигрид, и эта героиня заставила меня ощутить в одно время удовлетворение и смущение.

ЧТО СИГРИД ДЕЛАЕТ ЗЛОДЕЙСКИ «ПРАВИЛЬНО»:

1) Она желает знать пределы своих сил;

2) Она сосредоточена и решительна;

3) Она не собирается впустую растрачивать свой по- генциал;

4) Она презирает благодушие;

5) Она талантлива и могущественна.

СПОСОБЫ ПРОЯВЛЕНИЯ ЗЛОДЕЙСКОЙ СУЩНОСТИ СИГРИД:

1) Ее интересует только она сама, а не общее благо;

2) Ее искушает (и в конечном итоге поглощает) могущество;

3) Она верит, что убила лучшего друга;

4) И не чувствует угрызений совести по этому поводу;

5) И даже не думает, что могла повести себя иначе.

Образ Сигрид срезонировал внутри меня так мощно, что я задумалась – что этот образ может раскрыть в моем собственном характере? Хотя я видела предательские признаки зла в действиях Сигрид, в то же время я могла с легкостью представить себя на ее месте, принимающей те же решения. И это заставило меня понять, насколько размытой может быть граница между героем и негодяем.

Я всегда ощущала себя протагонистом собственной истории, но при этом мне интересно было думать, что я могу стать злодеем в чужой. Кто-то другой пытается заполучить что-то или добиться неких целей, и я оказываюсь у него на дороге.

В некотором роде каждый из нас – переплетение антагониста и протагониста, героя и негодяя, и Сара подсвечивает аморфность этих ролей с помощью действий Сигрид.

Сигрид амбициозна, и безграничность ее сил никем не оспаривается.

Но в то же время она умна, надежна и, что наиболее важно, понятна в своих мотивациях. Она стоит посреди серого поля двойственности и, когда история оказывается закончена, я ловлю себя, что не убеждена до конца, что Сигрид и есть злодей.

Я с легкостью приму подход, согласно которому наша героиня просто решительная девушка, чье единственное преступление – если вообще можно использовать это слово – заключается в том, что она хочет проверить, как далеко она в состоянии зайти.

А ведь это не обязательно плохо.

Я имею в виду, что я, например, веду себя так же на учебе каждый день...

Конечно, Сигрид безжалостно убила того, кто в конечном итоге оказался всецело нереальным, и я на учебе такими вещами практически не занимаюсь. Ну, не каждый день. Но если даже она была холодной и безжалостной, она также выглядела рациональной до такой степени, что это заставило меня задуматься: кто же настоящий злодей?

Сигрид не только оставила меня с вопросами по поводу того, какие этические ограничения определяют то, как наша героиня распределяет по категориям добро и зло. Она вынудила меня задуматься над вымышленным сеттингом ее истории – миром, где с магией все обстоит необычным и уникальным образом.

ЧТО МНЕ ХОТЕЛОСЬ БЫ УЗНАТЬ ЕЩЕ:

1) Кто Гарри Поттер, если Сигрид – Волан-де-Морт? Чей она антагонист?

2) Что она будет делать с обретенным могуществом?

3) Как изменится магическая политика после того, что случилось?

4) Может ли она определять, кто достоин прикоснуться к резервуару магии?

5) Что представлял собой Томас?

Возможно ответы на эти вопросы не имеют особенного значения.

Прочтенный текст заставил меня глубоко задуматься о том, что порождает злодеев? И именно этого я и хотела с самого начала.

Марисса Мейер. Морская ведьма

Острый край раковины разрезал кончики моих пальцев, когда я попыталась оторвать эту штуку от гнилого дерева.

Я то и дело проклинала гнусных моллюсков во время работы, и к этому моменту поняла, насколько глубоко их ненавижу. Порочные, упрямые мелкие паразиты. Неблагодарные, злобные ублюдки.

Немного времени прошло, и я начала проклинать уже собственные хилые мускулы и длинные, иссиня- черные волосы, что все время плавали перед лицом и мешали мне видеть как следует. Очередная раковина упала ко мне в ладонь, и я вскрикнула от злости. Выхватив нож китовой кости из мешка, я вскинула его, полная решимости порубить эту штуку на куски, но в первый момент удержалась от искушения, а потом ярость моя начала угасать.

Моллюски нужны мне целыми и невредимыми, иначе от них не будет толку.

Я втянула полный рот соленой воды, покатала между щек и выпустила струю через стиснутые зубы. Мой хвост несколько раз ударился о борт судна, затонувшего много лет назад, породив гулкий ритмичный звук, что вошел в резонанс с моим пульсом.

Выглядывая рассевшихся на гнилом дереве моллюсков, я подумала, что ничто меня не отпугнет. Эти мелкие пакостники – последний ингредиент, и я добуду его, и не имеет значения, сколько ранок и шрамов появится на моих пальцах.

Что стоит кратковременная боль по сравнению с жизнью, полной блаженства?