Поцелуй черной вдовы (СИ)

— Превосходный театр! Давайте-ка вы пойдете со мной и расскажете, что конкретно вы сейчас пишите. — Эссекс повлек Уильяма к двери. — Вы, похоже, новенький в городе и не успели еще обзавестись важными связями и покровителями. А от подобных знакомств зависит многое, друг мой! — В дверях он остановился и обернулся к Соланж: — Итак, мисс Дюбуа, пока мы с вашим приятелем беседуем о театре, будьте умницей и хорошенько обдумайте, что важнее для вас: потакание своему эгоистичному «я» или помощь вашим угнетенным собратьям. Даю вам время до завтра! Пришлите ко мне человека с ответом. Кайл знает, куда направить посланца… — Дверь распахнулась, пропуская его и Шеспира, и снова захлопнулась.

Растерянная Соланж, бросив на Кайла вопросительный взгляд, сорвалась с места и устремилась было вдогонку, но крепкие руки удержали ее: обхватили вдруг со спины и прижали к себе.

— Не ходи, — произнес тихий голос.

Она забилась, пытаясь освободиться, но, ясное дело, безрезультатно.

— Пусти! Пусти меня, слышишь? Я должна заступиться за друга. Сказать, что он не при чем! Вдруг этот тип что-то сделает с ним… Я никогда себе не прощу… Я… Да пусти же меня!

— Эссекс не тронет его. Просто использует, как дополнительный рычаг давления на тебя… Пойми, он играет с тобой. У него все просчитано! — Он говорил так уверенно, что Соланж отчасти поверила.

Еще пару раз дернулась и обмякла в крепких руках. Из глаз брызнули слезы… Предательские. Недопустимые.

Если с Уиллом что-то случится… если с ним…

— Отпусти! — зло велела она и, ощутив, что свободна, устремилась к окну.

Успела заметить, как отъезжает богато украшенный экипаж, запряженный вороной тройкой. Хотелось бы верить, что Кайл прав насчет Эссекса: и Уильяма тот, в самом деле, не тронет.

Но гарантии не было — и от мысли, что она может быть виновата в смерти поэта, сбоило сердце.

Заговор против королевы, в самом деле, имел место в 1601 году. И граф Саутгемптон, наш Кайл, участвовал в нем… А актеры театра "Глобус" были подговорены за плату в сорок шиллингов сыграть на сцене пьесу "Ричард II" со сценой свержения Ричарда II с престола. Пьеса должна была послужить призывом к восстанию…

Глава 29

Гримм знал, что так будет, именно потому хотел увезти девушку как можно скорее. Подальше от Эссекса и его грязных планов…

Но не успел…

Теперь она металась по комнате загнанным зверем, и Гримм не без тревоги следил, как «плывет» ее человеческое обличье. Чрезмерное нервное напряжение способствовало тому…

— Ты мог бы мне рассказать, — укоряла она, остановившись в своих метаниях лишь для того, чтобы ткнуть в его сторону пальцем. — Мог бы предупредить… Но ты предпочел промолчать! Утаить от меня самое главное. И я оказалась неподготовленной… — Она шумно выдохнула: — Убить королеву! Шутка ли?

— Лучше не говорить этого вслух, — предупредил ее Кайл. — У стен, знаешь ли, тоже есть уши. Я потому и молчал, что не хотел тебя вмешивать во все это… Эссекс, конечно, безумец, но весьма целеустремленный. Он долгие годы вынашивает эту идею…

Вот тут Соланж остановилась и пристально посмотрела на Кайла.

— Как он узнал обо мне? — осведомилась она.

Кайл понял, почему она спрашивает об этом: не оставляет надежду узнать что-нибудь об отце. Он знал, наблюдая за ней последние годы, что мысль о мужчине, наделившем ее страшным даром, из года в год все сильнее занимает ее… Соль жаждет ответов. Спасения.

И оно, конечно, не в нем.

— Эссекс особенно не распространялся. Лишь заметил однажды, что получил информацию от надежного человека…

Лицо Соланж дрогнуло. Должно быть, подумала, речь идет о ее настоящем отце, но так ли это в действительности, Кайл сомневался… Будь отец девушки настоящим источником информации Эссекса, стал бы тот наблюдать за девчонкой два года, убеждаясь в ее ярком даре и подгадывая идеальный момент, чтобы ее получить? Он бы мог сговориться с мужчиной скорее, чем с женщиной.

Что-то здесь не сходилось…

Соланж, между тем, стиснула руки, и линия ее губ сделалась жестче — он так привык за ней наблюдать, изучая эмоции, что и здесь понял без слов: она решила спросить об отце напрямую. Глаза в глаза. А значит, Эссекс еще одним способом привязал к себе эту девушку…

Он мысленно застенал.

— Итак, что ты решила? — осмелился спросить он. Просто страшился услышать и без того очевидное…

— А мне нужно решать? — взвилась Соланж. — Разве мне оставили выбор? У Эссекса мои брат и отец. Он Уилла забрал. А теперь еще…