Поцелуй перед смертью

Он вытащил его из шкафа и водрузил на письменный стол. Сейф был заперт. Он взял его в руки и встряхнул. Что-то с шорохом сдвинулось внутри, как будто стопки бумаг. Он снова поставил сейф на стол и попробовал сунуть в замочную скважину лезвие перочинного ножа, который всегда носил с собой на цепочке вместе со связкою ключей. Затем перенёс сейфик на кухню. Там в одном из ящиков он нашёл отвёртку и попытался воспользоваться ею. В конце концов, он завернул сейф в газету, надеясь, что миссис Корлисс не складывала в него свои сбережения на чёрный день.

Открыв окно и подняв с пола афишку мороженщиков, он выбрался из дома на крыльцо. Опустив раму и заперев её, оборвал афишку до нужного размера и вставил её вместо выбитой стеклянной панельки тыльной стороной наружу. И с сейфом под мышкой спокойно направился по проходу между домами назад к тротуару.

11

В среду Лео Кингшип вернулся домой в десять вечера, проработав допоздна, чтобы наверстать упущенное в праздник.

— Мэрион здесь? — спросил он дворецкого, подавая ему пальто.

— Ушла с мистером Корлиссом. Хотя, она сказала, что вернётся пораньше. Вас дожидается мистер Деттвайлер в гостиной.

— Деттвайлер?

— Он сказал, мисс Ричадсон послала его с ценными бумагами. У него с собой сейф.

— Деттвайлер? — нахмурился Кингшип.

Он прошёл в гостиную.

Гордон Гант поднялся из удобного кресла рядом с камином.

— Здравствуйте, — лучезарно сказал он.

Какую-то секунду Кингшип смотрел на него.

— Мисс Ричардсон, что, не разъяснила вам, что я не хочу… — Он упёрся кулаками себе в бока. — Вон отсюда. Если Мэрион сюда зайдёт…

— Вещдок N1, — произнёс Гант, подняв перед собой по рекламному проспекту в каждой руке, — в деле против Бада Корлисса.

— Я не хочу и… — Фраза повисла в воздухе, не получив завершенья. Поспешно Кингшип подошёл ближе. Взял проспекты из рук Ганта. — Наши публикации…

— У Бада Корлисса, — подхватил Гант. — Хранились в сейфе, до вчерашнего вечера пребывавшего в стенном шкафу в Менассете, Массачусетс. — Он поддел ногой сейфик на полу перед ним. Открытая дверца была погнута. Внутри лежали четыре продолговатых пакета из тонкой манильской бумаги. — Я украл его, — сообщил он.

— Украли?

Гант улыбнулся.

— Клин клином вышибают. Не зная, где он живёт в Нью-Йорке, я решил наведаться в Менассет.

— Вы спятили… — Кингшип тяжело опустился на диван напротив камина. Уставился на проспекты. — О, Боже…

Гант опять сел в кресло, придвинув его ближе к дивану.

— Обратите внимание на состояние вещдока N1, если вам будет угодно. Края потрёпаны, кругом жирные отпечатки пальцев, страницы в средине аж выдрались из скрепок. Я бы сказал, он начал их штудировать уже довольно давно. Я бы сказал, он порядком их измусолил.

— Этот… этот сукин сын… — выговорил Кингшип чётко, будто употребляя такие слова впервые в жизни.

Гант ткнул в сейф носком ботинка.

— История Бада Корлисса, драма в четырёх пакетах, — объявил он. — Пакет первый: вырезки из газет, посвящённые герою школы; президент класса, председатель комитета по устройству балов, выпускник, обещающий добиться больших успехов в жизни, и так далее и тому подобное. Пакет второй: увольнение из армии с почестями, Бронзовая Звезда, Пурпурное Сердце, несколько интересных, хотя и непристойных снимков и расписка из ломбарда, которую, насколько я понимаю, можно обменять на наручные часы, если у вас найдётся долларов двести, которые ни на что другое вам не нужны. Пакет третий: студенческие дни, зачетки из Стоддарда и Колдуэлла. Пакет четвёртый: два зачитанных буклета, воспевающие мощь "Кингшип Коппер Инкорпорейтед", и это, — он вытащил из кармана сложенный листок желтой бумаги в синюю полоску и передал его Кингшипу, — а что это такое, ума не приложу.

Кингшип развернул листок. Принявшись читать написанное на нём, дошёл примерно до средины.

— Что это?

— Это я вас спрашиваю.

Кингшип покачал головой.

— Тут должен быть какой-то смысл, — сказал Гант. — Ведь это лежало вместе с проспектами.

Кингшип снова покачал головой и подал бумагу обратно Ганту, который опять засунул её в свой карман. Взгляд Кингшипа упал на проспекты.

— Как мне рассказать это Мэрион? — пробормотал он. — Она любит его. — Он мрачно посмотрел на Ганта. Затем медленно расслабил мышцы лица. И ещё раз перекинув взгляд с проспектов на Ганта, впился в него прищуренными глазами. — А почём я знаю, что они были в сейфе? Откуда мне знать, что вы сами их туда не подложили?

У Ганта отвисла челюсть.

— О-о, для…

Кингшип, поднявшись с дивана, обошёл вокруг него, направляясь к телефону на резном столике. Набрал какой-то номер.

— Ну теперь давайте, — проворчал Гант.

В тишине, установившейся в комнате, были отчетливо слышны гудки, а затем щелчок снятой трубки.