Читаем Поцелуй перед смертью полностью

Поцелуй перед смертью

Она вошла в комнату. Взглядами они следовали за нею — даже не посмотрев на них, она направилась к креслу напротив того, из которого излагал свою версию Гант, у другого конца дивана, ближе к дверям, и села. Аккуратно скрестила ноги, разгладив складки на своей красной шерстяной юбке. Руки положила на подлокотники. И только тогда повернула голову налево, туда, где позади дивана стояли они.

— Ну? — потребовала она.

Кингшип переступил с ноги на ногу, поёжившись под её взглядом.

— Мистер Гант был… Вчера он…

— Ну и?

Он беспомощно повернулся к Ганту.

— Вчера днём, — начал тот, — ни о чём не уведомляя вашего отца, я побывал в Менассете. Путём взлома я проник в дом вашего жениха…

— Нет!

— … и взял оттуда сейф, который нашёл в стенном шкафу у него в комнате…

Она вжалась в кресло, добела стиснув кулачки, в ниточку стянув рот, закрыв глаза.

— Я взял его с собой и взломал дверцу…

Её глаза распахнулись, сверкнув огнём.

— И что вы там обнаружили? Чертежи атомной бомбы?

Они молчали.

— Что вы там нашли? — повторила она, упавшим, встревоженным голосом.

Кингшип опустился на диван и подал ей проспекты, неловко разворачивая их.

Она медленно их взяла, посмотрела на них.

— Они уже не новые, — сказал Гант. — Они были у него порядочно времени.

— Он не бывал в Менассете с тех пор, как начал ухаживать за тобой, — вставил Кингшип. — Они были у него ещё до вашего знакомства.

Она аккуратно расправила их у себя на коленях. Уголки некоторых страниц были заломлены. Она разогнула их.

— Должно быть, Эллен дала их ему.

— У Эллен никогда не было наших изданий. Ты знаешь это. Её это мало интересовало, как и тебя.

Она перевернула проспекты, осмотрела их корешки.

— Ты был рядом, когда он взламывал сейф? Ты точно знаешь, что они были внутри?

— Я это проверяю, — ответил Кингшип. — Да и зачем мистеру Ганту было бы…

Она начала листать один из проспектов, небрежно, точно это был журнал в чьей-нибудь приёмной.

— Хорошо, — сказала она холодно, — может быть, именно деньги интересовали его вначале. — Её губы изогнулись в натянутой улыбке. — Хотя бы раз в жизни могу сказать тебе спасибо за твои деньги. — Она перевернула страницу. — Ведь как говорят? Богатую девчонку полюбить легче, чем бедную. — Перевернула ещё страницу. — В самом деле, в чём тут его обвинять, при таком бедном происхождении. Влияние среды… — Она поднялась на ноги, швырнув проспекты на диван. — Ещё что-нибудь у тебя есть против него? — Её руки слегка дрожали.

— Что-нибудь ещё? — вытаращился на неё Кингшип. — Разве этого мало?

— Мало? — изумилась она. — Мало для чего? Для меня, чтобы отменить свадьбу? Нет, — она покачала головой, — нет, этого не достаточно.

— Ты всё ещё хочешь…

— Он любит меня, — ответила она. — Может быть, вначале его интересовали только деньги, но — хорошо, была бы я красоткой; не стала бы я отменять свадьбу, узнав, что понравилась ему за красоту, так ведь?

— Вначале? — пробормотал Кингшип. — До сих пор для него важны только деньги.

— Не смей так говорить!

— Мэрион, сейчас ты не можешь выйти за него замуж.

— Не могу? В субботу утром я буду в Сити-Холле.

— Ничего хорошего от этого проходимца…

— Ну да! Ты всегда знал, от кого можно ждать хорошее, а от кого — нет, правда! Ты знал, что от мамы ничего хорошего не будет, и ты избавился от неё; знал, что из Дороти не выйдет толк, а она из-за этого покончила с собой, потому что это ты нас так воспитал, внушил, что хорошо, а что плохо, правильно и неправильно! Разве мало наделало бед твоё «хорошо» и "плохо"?

— Ты не выйдешь замуж за парня, которому ты нужна только ради денег!

— Он любит меня! Ты что, английский не понимаешь? Он любит меня! Я люблю его! И мне всё равно, что свело нас вместе! Мы одинаково думаем! Чувствуем одинаково! Нам нравятся одни и те же книги, одни и те же пьесы, одна и та же музыка, одна и та же…

— Одна и та же еда? — вклинился Гант. — Вы оба в восторге от итальянской или армянской кухни? — Она повернулась к нему, забыв закрыть рот. Он развернул сложенный лист жёлтой бумаги в голубую полоску, который достал из своего кармана. — И среди этих книг, — начал он, заглянув в бумагу, — произведения Пруста, Томаса Вулфа, Карсон Маккаллерс?

У неё широко распахнулись глаза.

— Откуда вы?.. Что это?

Он обошел диван и приблизился к ней. Она внимательно смотрела на него.

— Присядьте, — предложил он.

— На что вы?.. — Попятившись, она наткнулась на край дивана.

— Сядьте, пожалуйста, — повторил он.

Она села.

— Что это такое?

— Это было в сейфе вместе с проспектами, — ответил он. — В одном пакете. Это он писал печатными буквами, я полагаю. — Он подал ей бумагу. — Простите.

В смятении она посмотрела сначала на него, потом на лист бумаги.

Пруст, Т. Вулф, К. Маккаллерс, "Мадам Бовари", "Алиса в Стране Чудес", Элиз. Б. Браунинг — ПРОЧИТАТЬ!

Искусство (в основном, современное) — Хопли или Хоппер, ДеМюэт (особ.?)