Поцелуй со вкусом крови

Он толкнул меня к двери, прижимая к ней спиной и выбивая из легких остатки кислорода. Клыки Рафаэля задели мои губы, когда он вжался в меня своим ртом слишком сильно, и это отрезвило.

- Прочь! – прорычала я, отвешивая мерзавцу звонкую пощечину.

Его голова дернулась, рука взметнулась к опаленной ударом щеке.

В слабом лунном свете я заметила, как изумленно округлились глаза нахала, а потом он хрипло спросил:

- Это такая игра? Притворяешься надотрогой?

Во мне взбурлило такое дикое раздражение, что даже кожу местами начало жечь. Особенно сильно жжение ощущалось на запястье, которое даже пришлось почесать, чтобы унять неприятное ощущение.

- Какая еще игра? – я уперлась ладонью в грудь Рафаэля, когда он вновь попытался приблизиться.

Мне было не на шутку страшно. Вряд ли сейчас в башне есть другие слуги. Все остались в том зале, чтобы перемыть мне кости. Все думают, что я неравнодушна к Рафаэлю, и он, судя по всему, тоже так считает.

Никто не придет мне на помощь, если Карстро пожелает меня испить или сделать еще чего похуже. Никто не посмеет перечить господину, даже если случайно окажется рядом.

Я плотнее сжала бедра, невольно представив то, что может произойти между нами. Я этого не хочу! Нет!

- Да ладно, Тиа, не прикидывайся, что не хочешь. Просто забери свою награду. Ты заслужила, - он облизнул губы кончиком языка и наклонился ко мне.

И хоть моя рука все еще твердо упиралась в грудь вампира, он все равно смог приблизиться. Сжал запястье, отвел дрожащую руку и склонился к губам.

- Тебя напугал напор? Я могу быть нежнее.

Я крепко зажмурилась, уже готовясь к тому, что Рафаэль снова будет терзать мои губы, израненные клыками. Но поцелуй, легкий, как касание лепестка, коснулся моего запястья.

- По нашему договору вы не можете принуждать меня, - напомнила я, чуть осмелев.

- А я разве принуждаю? Ты ведь сама дала понять о своих желаниях.

Пока я ошарашено молчала и пыталась понять, что он имеет в виду, Рафаэль ласково заправил выбившийся из прически локон мне за ухо. Он смотрел мне в глаза и ждал, когда пойму и признаюсь в том, чего нет.

- Разве не этого ты добивалась? Не хотела привлечь мое внимание тем рисунком? Не мою благодарность жаждала?

И тут до меня дошло.

Я предполагала, что он решит, будто нравится мне, но не ожидала, что все будет настолько плохо.

Слова вырвались из горла вместе с нервным смехом:

- Вы мне не нравитесь.

- Ты тоже не в моем вкусе, рогатая. Но я же должен отплатить тебе за старания. Так что давай разберемся с этим поскорее.

Он снова попытался прильнуть губами к моему рту, но я грубо толкнула его. Теперь во мне не было страха. Только гремучий коктейль из чувства униженности и жалости к тому, кто не умеет благодарить.

- Думаете, я рисовала вас, потому что хотела… этого? – я окинула его брезгливым взглядом с головы до пят.

Теперь мы оба чувствовали себя облитыми помоями.

Рафаэль медленно отстранился и с оскорбленным видом выровнял осанку.

- А чего еще ты могла хотеть?

Я даже прыснула от возмущения. Действительно!

- Мой рисунок – не признание. Не просьба. Не товар. Мне не нужно платить за него.

- Не ври, - он сузил глаза и нехорошо, колко улыбнулся. – Ты все знаешь. Ты видела меня в покоях у зеркала, а потом в том портале… Признайся, ты заглянула в мою память? Увидела, как он запретил мне просить?..

Рафаэль не успел договорить, потому что я вскрикнула:

- Нет!

- Нет. Ты знаешь, что я скучаю по своему отражению. Знаешь, что не могу – физически не могу! - просить изобразить себя. Знаешь, что я забыл собственное лицо!

И пусть меня окатило холодом от его слов и тяжелого взгляда, я не смогла промолчать:

- Я понятия не имела об этом, - прочеканила каждое слово. – И я не пыталась выторговать что-либо этим портретом.

Рафаэль отвернулся к крохотному окну. Даже в темноте я видела, как вздулись желваки под его скулами, а ладони сжались в кулаки.

- Ничего не бывает просто так. У всего есть своя цена.

- И вы привыкли расплачиваться телом? – не то с издевкой, не то с сочувствием спросила я.

- На что-то большее у меня нет права, - от его интонации стало жутко. – Ты же видела и все понимаешь. Понимаешь, что «господин» я только на словах. Понимаешь, что ни здесь, - он широко раскинул руки, имея в виду всю Розу Гаратиса, - ни где-то еще моего ничего нет. Так чего ты добиваешься? Скажи!

Он снова оказался лицом к лицу со мной. Ничего не осталось от напускной властности, растаяла поддельная томная дымка в глазах. Рафаэль обратился в чистейший страх.

И как же странно было осознавать, что сейчас он боится меня.

- Хотите откупиться от меня? Думаете, что что-то должны за портрет, за тайны, которые храню? Ничего не нужно. Просто уходите из моей комнаты.

Он было повернулся к выходу, но остановился. Посмотрел на меня так, что я поняла – есть что-то еще, другая причина, почему Рафаэль здесь. И он не уйдет, пока не получит то, за чем явился.

- Подумай, чего ты хочешь, - настоял он, но, к счастью, больше не пытался приблизиться. Однако на всякий случай я стянула со стола остро заточенный карандаш.