Повелители лошадей (ЛП)

Этим утром юрта была устроена по-другому. Трон Ямуна исчез, а жаровни были сдвинуты по бокам шатра. Заслонка, закрывающая дымовое отверстие, была широко открыта, как и дверь, позволяя солнечным лучам ослеплять обычно мрачный интерьер. В центре юрты, в луче солнечного света, сидели кружком мужчины. Ямун был с непокрытой головой, его коническая шляпа была убрана в сторону. Свет отражался от его тонзуры и подчеркивал рыжий цвет его волос. На нем все еще была тяжелая соболиная шуба, которая была на нем прошлой ночью, хотя теперь она была заляпана грязью и перепачкана сажей. Остальные мужчины тоже сняли шапки, образовав в центре юрты кольцо из блестящих голых куполов. Коджа вспомнил учителей своего храма, хотя они не щеголяли длинными косами, которые предпочитали эти воины.

— Историк, ты сядешь здесь, — позвал Ямун, когда лама вошел. Он хлопнул ладонью по ковру прямо за собой.

Коджа обошел круг и занял свое место. Чанар, с затуманенными от ночного веселья глазами, сидел по одну сторону от Ямуна. Гоюк сидел с другой стороны. Там были еще трое, одетые в золотые одежды и вышитые шелка — знаки того, что они были могущественными ханами, но Коджа не узнал их. Их богатая одежда была испачкана и помята. В самом дальнем конце круга, немного в стороне от остальных, сидел рядовой воин. Его одежда, простой синий халат и коричневые штаны, была перепачкана грязью. Проходя мимо, Коджа заметил, что от него сильно воняло.

Ханы взглянули на Коджу, когда он сел. Гоюк улыбнулся еще одной из своих зияющих улыбок. В глазах Чанара мелькнуло недовольство. Ямун наклонился вперед, привлекая их внимание к большому листу, расстеленному перед ними.

Это была грубая карта, что удивило Коджу. Он не видел никаких карт с момента прибытия и предположил, что Туйган ничего не смыслят в картографии. Вот еще один сюрприз от его хозяев. Лама вытянул шею, пытаясь разглядеть лист.

— Семфар здесь, — сказал Ямун, продолжая разговор, начатый до того, как вошел священник. Он ткнул коротким пальцем в угол листа. — Хубадай ждет со своей армией у подножия перевала Ферган. Он провел пальцем по карте до точки ближе к центру. — Мы здесь.

— А где Джад? — спросил один из ханов, которого Коджа не знал.

— В Оазисе Орхон — там. Ямун указал на дальнюю сторону карты.

Священник напрягся еще сильнее, чтобы разглядеть, куда указывал Ямун. Все, что он мог разглядеть, — это размытую область линий и каракулей.

— А Томке?— спросил тот же самый хан. Это был мужчина с волчьим лицом, высокими острыми скулами, узким носом и заостренным подбородком. Его седеющие волосы были хорошо смазаны жиром и заплетены в три косы, по одной с каждой стороны головы и третью сзади.

— Он остается на севере, чтобы собрать своих людей. Я собираюсь оставить его в резерве, — объяснил Ямун. Послышалось ворчание общего понимания со стороны слушавших мужчин. Несколько минут они смотрели на карту, изучая расположение армий.

— Что ты будешь делать? — наконец спросил Гоюк, его нос практически касался карты, когда он прищурился, чтобы разглядеть линии. — Семфар? Или Хазария? При упоминании Хазарии Коджа немного отодвинулся в сторону, пытаясь найти лучший угол для обзора карты. Наклонившись влево, он смог видеть ее яснее.

— Семфар должен пасть. Они отклонили мои требования. Хубадай выступит против них. Кахан провел линию на карте. Снова раздался одобрительный ропот. Чанар взглянул на хана с волчьим лицом, едва заметно кивнув ему.

— Великий Ямун, — сказал человек, — я должен говорить, потому что это мой долг под небесами. Твой сын Хубадай — храбрый и доблестный воин, но он молод и не часто ходил на войну. Халиф Семфара — могущественный правитель. Наши шпионы сообщают, что у него много солдат, защищенных огромными каменными стенами. Было бы мудро послать умного и опытного воина, чтобы он наставлял и помогал твоему сыну.

— Мой сын — это мой сын. Он должен сражаться, — отрезал Ямун.

— Конечно, Великий Хан, — отметил Чанар. — Он должен командовать. Возможно, Шагадай не имел в виду, что ты должен послать нового командира. Пошли кого-нибудь, кому ты можешь доверять, чтобы советовать Хубадаю. Назначь этого советника командующим правым крылом.

— Хубадай молод, и у него вспыльчивый характер, — настаивал Шагадай — похожий на волка, хан. — Пошли ему кого-нибудь, кто охладит его опрометчивость, кого-нибудь, кто знает ловушки войны. Пошли кого-нибудь, у кого твой сын мог бы учиться.

— У мудрого человека всегда есть мудрый наставник, — предложил Чанар.

— Они говорят мудро, Ямун, — прохрипел Гоюк.

Кахан посмотрел на ханов по кругу, обдумывая их совет. — Совет Шагадая хорош, — наконец сказал Ямун. — Но кого я должен послать? Тебя, Шагадай?

— Великий Господин, моя мудрость — это мудрость шатра, — возразил хан. — У меня нет хитрости для войны. Пошли воина, который хорошо служил тебе.

— Я слишком стар, — сказал Гоюк, прежде чем Ямун успел его спросить. — Пошли молодого человека.

— А как насчет тебя, Чанар? — спросил Ямун.

— Я надеялся посетить юрты моего народа, — начал генерал, — но, по твоему слову, это будет сделано.