Повесть о братстве и небратстве: 100 лет вместе

Ну как избрания... Сразу после того по Софии — маленькому городу, где все всех знали, пошли слухи о том, что роль парламента была «холуйской» и «всё дело было заранее решено». И даже тот самый Добри Ганчев, относившийся к Ферди очень хорошо, подтверждает: «Князь Фердинанд приехал в Болгарию отнюдь не с согласия большинства народа. Так сказать, он был навязан Стамболовым и небольшой частью интеллигенции, т. е. чиновничеством. В кофейнях, в салонах, для виду расхваливая, большинство смотрело на него как на временного гостя, прибывшего потому, что так повелел регент. Иные поговаривали и о взятках...».

И надо сказать, правильно поговаривали. Слухам, конечно, грош цена, однако нельзя не верить самому Фердинанду, в одном из «Писем сыну», когда скрывать было уже нечего и незачем, признававшемуся: «Тебе всё досталось на подносе. Ты не посвящен в хитрости, которые я использовал, чтобы ты нынче был тем, кто ты есть. Твоя бабушка, принцесса Клементина, была неисчерпаемым источником благородного лицемерия и царственного лукавства. Верно, мы потратили много денег, чтобы подкупить часть министров и влиятельных депутатов; целое состояние в несколько миллионов потратили на болгарскую корону, но что с того? Это всё равно были не наши деньги».

В самом деле, Вена и Будапешт, когда дело пошло всерьез, порадели своему человечку. Естественно, не напрямую, а при посредничестве надежного агента — банкира Филиппа Вальдапфеля, рекомендованного Ферди венгерским графом Зичи. «Расходы не представляют никаких проблем, — писал граф финансисту. — Убежден, что князь, реализовав свои амбиции, компенсирует Ваши расходы и усилия с монаршей щедростью. От себя же добавлю, что Вашу помощь в столь деликатном деле в Шенбрунне оценят и не забудут».

Впрочем, заняв престол, Фифи, с непривычки к достатку скуповатый, попытался «кинуть» посредника, и только угроза банкира сделать важные «раскрытия», способные «создать в Будапеште крупный скандал», подкрепленная копией рукописи «Купленный трон», заставила князя отдать Вальдапфелю комиссионные. Основную же сумму Кобург так

«неизвестным друзьям» и не вернул, обязавшись «оказать важные услуги», когда власть будет вполне в его руках.

Это, однако, в скобках, для более полного понимания. Экспозиция, если угодно. Главное, что 2(14) августа 1887 года Болгария наконец обрела главу государства. Прибывший инкогнито (агенты царской охранки и наемные убийцы до такой степени волновали воображение избранника, что почти весь долгий путь он маялся от жары в мохнатом парике и «прятался, заперевшись на ключ, в качающемся купейном сортире») Фердинанд Саксен-Кобург-Готский принес клятву на верность Конституции как Фердинанд I, князь Болгарии.

В этот день, как вспоминают друзья, Стамболов «выпил много шампанского»,

пел песни — и был вполне вправе. Худо ли, бедно ли, опаснейший кризис хотя бы формально минул. Что бы там ни шипели еще остававшиеся злые языки вроде Ивана Вазова («Темный иностранец, тиранией начинает, позором кончит») и Константина Величкова («Ничто, кроме как агент Австро-Венгрии, избрание которого является предательством»), система власти наконец приобрела завершенность.

А поскольку завершилось и регентство, удалось на вполне законных основаниях, не дразня никаких гусей, отправить в отставку сделавшего свое дело, но самостоятельного и ставшего опасно активным Васила Радославова (после этого, правда, ушедшего в оппозицию и учредившего свою собственную, «под себя» партию, ну и хрен с ним).