Повести Невериона

– И я! – воскликнула Прин. Солнце вышло из-за облака, спину пригрело, на красный пол легла тень. – Но как ты очутилась здесь, в этом доме?

– Сначала я работала прачкой на Шпоре. Один выходец из пустыни собирал белье по всему городу, а мы, несколько варварок, на него стирали. Эту работу я ненавидела и при каждой возможности убегала в кедровую рощу, посаженную императрицей два года назад. И вот, сижу я на скамейке, а ко мне подходит Гия, наша кухарка, и говорит, что ее хозяйка меня видела и желает со мной познакомиться. Я пошла с ней и познакомилась с госпожой. Та повела меня в портовую таверну и угостила сидром в занавешенной женской комнате. Всё это тогда казалось мне верхом роскоши. Потом пригласила поужинать у себя дома. Узнав, что я прачка, она обещала отдавать свое белье только мне, – Бирюза засмеялась, – а потом узнала, что я умею читать и писать, и сделала меня своей секретаршей, но целых полгода отдавала белье тому мужчине со Шпоры. Чувствовала себя виноватой за то, что переманила меня, хотя девушки у него дольше двух месяцев не задерживались.

Прин тоже посмеялась.

– Похоже, госпожа Кейн очень добрая женщина.

– Да! Рилла – сама доброта! Вот почему я чувствую себя так ужасно. Все время твержу себе, что поступаю нечестно, но ничего не могу поделать. Иногда человек над собой не властен. Думаю, и она это понимает – знаю, что понимает, иначе не взяла бы меня к себе. Да и тебя тоже.

Прин, снова ввергнутая в растерянность, решила прибегнуть к чему-то ясному и сказала:

– Я тоже умею читать и писать. – Она думала сделать Бирюзе приятное, сообщив, что у них есть нечто общее помимо работорговцев – возможно, это станет началом их дружбы, – но по ее лицу поняла, что ошиблась.

– Ты?

Прин видела, что секретаршу охватил тот же страх, с которым боролась она – похоже, они поровну его поделили.

– Ты?!

Бирюза вскочила с кровати, Прин слезла с подоконника. Руки секретарши метались от лица к бедрам, не касаясь ни того ни другого.

– Как же я сразу не догадалась. Она грамотная, змея подколодная! – выпалила она и выбежала из комнаты.

6. О водопадах, фонтанах, мнениях и новых рынках

Согласно метафоре круга Кулы, нужно смотреть глубоко в колодец, в материальную жизнь, которая имеет отношение к рыночным ценам, но не всегда зависит от них. Поэтому любая экономическая история, которая не пишется на двух уровнях – обода колодца и его глубины, – рискует оказаться катастрофически неполной. Английские историки показали, что начиная с пятнадцатого века традиционный публичный рынок сопровождался так называемым частным. Я предпочел бы подчеркнуть разницу и назвать его контррынком: разве он не пытался освободиться от правил, навязанных традиционным рынком, правил избыточных и зачастую парализующих?

Фернан Бродель. Заметки по поводу «Материальной цивилизации и капитализма»

Хорошее в теперешней жизни Прин так часто сменялось дурным, что она уже и замечать перестала. Она еще немного побродила по комнате, выглядывая то в сад через окно, то на балкон через дверь. Осмотрела углы, заглянула под стулья. Решила поесть винограду, который еще не отведала, отщипнула ягодку: сочная, сладкая. Съела всю кисть и оставила общипанные стебельки около коричневой груши с белой раной в боку и красной персиковой косточки с остатками мякоти.

Облизывая липкие пальцы, Прин услышала что-то и вышла на балкон посмотреть. Кто-то кричал, другой голос его успокаивал, Прин посмотрела вниз и заметила, что растения, статуи и скамейки во дворике располагаются вокруг инкрустированных столиков.

Спускаясь по лестнице, она больше не слышала криков.

На подушках, где спала Ини, не осталось ни одной вмятины.

Чугунная калитка, в которую вошла раньше госпожа Кейн, стояла открытая. Тяжелые занавески, подвязанные у нее по бокам, опускали, наверно, во время сильного ветра.

Прин вышла в нее и увидела полную женщину с повязанной красным шарфом головой, трех девушек и молодого парня. В женщине Прин узнала кухарку, которая вчера помогала ей мыться, остальных она видела впервые.