Повести Невериона

– Ни в коем случае! Он очень хорош в такого рода делах и старается не запрашивать лишнего – наоборот, ужимается как может. Неделю назад мы с ним просидели несколько часов в таверне на Шпоре, и он рисовал мне карту подземных ходов, начинающихся в колодцах. Но если бы я заплатила ему сполна, Освободителю, боюсь, пришел бы конец – а я еще не решила, хочу ли этого. Рыжий коротышка жаждет его смерти со страстью, доступной только фанатикам. Не сомневаюсь, что он и с половиной денег приведет свой план в действие – и, весьма вероятно, провалится. Но Освободитель получит встряску, и это всё, на что я пока что готова. Если он вправду Освободитель, то должен быть привычен к таким покушениям. Не хочу идти на крайние меры, пока не разузнаю побольше об этом Горжике.

– А что вы хотите знать? – Прин не желала признаваться, что сама наблюдала одно из таких покушений, но кое-что могла рассказать. Безразличие госпожи Кейн к возможной смерти как рыжебородого, так и Горжика делало ее сходство с Ини вполне ощутимым.

– Слишком скучный предмет – не стану докучать этим новой жительнице нашего города. Видела ту телегу с желтыми кирпичами? Мне такие раньше не попадались, очень интересные кирпичи…

– Но госпожа…

– Довольно, девочка. Мы почти у цели – готовься созерцать чудеса!

Здесь улицу запруживали толпы людей, в основном мужчин. Повозка с трудом продвигалась в их гуще. Некоторые были в лохмотьях, другие и вовсе голые. Светлые кудри, узкие плечи, близко посаженные глаза – варвары в подавляющем большинстве. Глядя на это шумное, разгульное сборище, Прин ощутила потребность написать о них несколько слов. Она и раньше видела бедняков, ее бабушка тоже была далеко не богата; бедность для нее олицетворяли оборванные женщины с десятком грязных детишек и замусоренные дворы на окраинах Элламона. Но чтобы столько бедных людей собралось в одном месте?

Казалось, что бедность захлестывает всю улицу – вот как написала бы Прин.

– Кто эти люди? – спросила она, наклонясь к госпоже Кейн.

– Это те, кто не работает на Новом Рынке. – Дама натянула вожжи, остановив лошадь: здесь домов уже не было и начиналась изгородь – хлипкие перила на косых крестовинах. На их стороне толпились варвары, на пустыре за изгородью работало несколько человек. – А вон те…

– Вот и вы, госпожа! – С той стороны подбежал человек, не варвар, с красным шарфом вокруг потного лба. – Мы не знали, откуда вы приедете и кто будет править. Я выслал людей на Старую Мостовую встречать вас…

– А вон те, – договорила дама, обматывая вожжи вокруг столбика на козлах, – работают. Надеюсь, что никогда не стану столь предсказуемой.

Человек пролез под изгородью – высокий, молодой, очень сильный. Широкие кожаные браслеты у него на запястьях тоже потемнели от пота.

– Позвольте вам помочь, госпожа.

С той стороны подошли и нырнули под изгородь еще трое, двое из них в красных повязках. Один подал Прин руку, горячую и мозолистую, другой взял лошадь под уздцы и увел.

Госпожа колыхнула синими юбками, зазвенела браслетами и весело пролезла под перилами. Прин последовала за ней.

Какой же он огромный, этот пустырь!

Из толпы он казался почти безлюдным, но теперь Прин разглядела, что здесь трудится человек тридцать, а то и сорок. Она увидела также, что толпы варваров по ту сторону изгороди окружают это обширное пространство почти целиком.

Еще трое людей рассматривали какие-то чертежи на пергаменте. Мимо везли тачки с землей и камнями. Десятник указывал на что-то рабочему, кто-то, щурясь на солнце, остановился передохнуть. Многие носили красные шарфы на голове и на поясе, один даже на ногу повязал.

– Ты только посмотри! – Госпожа положила руку на плечо Прин. – Вот они, чудеса!

– Но что это?

– Новый Рынок, что же еще.

– Рынок? – Прин огляделась: ни ларьков, ни торговцев, ни разносчиков, ни обещанных чудес. – Так ведь его еще не построили!

7. О торговле, столице, мифах и миссиях

Рыночная экономика, по контрасту – это постоянный предмет разговоров. О ней дебатируют в торговых палатах, она заполняет городские архивы, купеческие архивы, юридические архивы, архивы нотариальных контор. Как же ее не заметить? Она все время на сцене.

Фернан Бродель. Заметки по поводу «Материальной цивилизации и капитализма»

– Да ты посмотри как следует! Ты говорила, что видела Старый Рынок: этот будет вшестеро больше той помойки на Шпоре! Здесь будет всё: воздух, свет, возможности роста, поле для широчайшего разнообразия, соперничества, доходов!

– И он весь будет ваш, раз вы его строите?

– Чепуха! Я просто финансирую строительство. Тут, видишь ли, пришлось снести целый квартал, и это было непросто. Снос завершился всего с неделю назад…

– Но вы же будете брать плату с тех, кто захочет здесь торговать?