Повседневная жизнь Арзамаса-16

Существовали и другие особенности обустройства людей на объекте. Бесспорным, однако, был тот факт, что большинство прибывших сюда для решения задачи государственной важности — создания первого образца отечественного атомного оружия, были настолько одержимы работой, что зачастую мало обращали внимания на бытовую сторону жизни. Думается, что определенную роль играло и воспитание, с характерным для того периода неприятием мещанства, неправомерно связывающего с этим понятием просто хорошие бытовые условия. И все же по меркам послевоенного времени минимум благ и бытовых условий для участников реализации атомного проекта удалось создать. В годы перестройки на советское время был нацеплен ярлык уравниловки. Действительно, при создании ядерного центра стремились следовать принципу социальной справедливости. Упомянутый минимум благ равномерно распределялся между всеми

сотрудниками КБ-11 вне зависимости от ранга и служебного положения. Каждый получал, кроме трехразового бескарточного питания в столовой, еще и карточки категории рабочих (самые высокообеспеченные), дополнительные карточки различного обеспечения, так называемые, «литерные». Причем всё, причитающееся по карточкам, отоваривалось весьма качественными продуктами, которых было, по свидетельству самих жителей, сверхдостаточно для семьи в три-четыре человека. К сожалению, и здесь не обошлось без политических спекуляций. Так, некоторые «исследователи» жизни закрытых городов в своих повествованиях утверждали, что, мол, достойное снабжение было только для ИТР, а рабочие жили впроголодь и в ужасных условиях, даже падали в обморок на рабочих местах. Диким вымыслом охарактеризовали подобные изыскания «первопроходцы» атомного проекта. По карточкам и прочим дополнительным «литерам» рабочие покупали продукты в одном с инженерно-техническими работниками магазине, того же ассортимента, по тем же ценам. Мебелью, домашней утварью и промтоварами рабочие снабжались так же, как и ИТР. Питались рабочие также без карточек по специальным талонам и по тем же ценам, что и инженерно-технический состав, правда, обедали те и другие в различных зданиях. Но связано это было не с дискриминацией, а просто не хватало помещений. Раньше ИТР питались в административном здании, а рабочие — в монастырском храме, переоборудованном под столовую. Ее называли «Веревочкой» из-за шедшего по фронтону здания витиеватого архитектурного пояска. Многие высококвалифицированные рабочие имели оклады в 2–3 раза выше, чем инженеры. Спецпривилегий для избранных и выдачи продуктов с «заднего крыльца» в то время не было и в помине

[63]

.

Это не означало, что социальные вопросы на объекте решались запросто и полностью. Острейшей проблемой объекта с первых шагов его организации, да и в дальнейшем, была жилищная. Причем именно она регламентировала широкое развертывание деятельности КБ-11. Иначе невозможно было привлечь необходимых для дела специалистов. Уже к началу осени 1946 года потребовалось жилье. Для ускорения строительства решили использовать сборные щитовые дома, полученные по репарациям из Финляндии. Было завезено около 100 домов этого типа. Здесь вновь обращает на себя внимание стиль руководства. Своим распоряжением министр Б. Л. Ванников определил основные направления решения проблемы жилья. Главное внимание он обращал на качество сборки домов, чтобы было обеспечено нормальное проживание людей в самое суровое зимнее время. Кроме того, приказ детализировал всю поквартирную номенклатуру и четко определял долю жилья, которая может быть использована для руководства. Кстати, даже когда Ю. Б. Харитон прибыл в поселок, поместить его в какое-либо приличное место не удалось. Ему предложил пожить временно у него Н. А. Петров, у которого была отдельная квартира. Так решался вопрос о привилегиях.

Следует отметить, что в начальный период планы строительства жилья катастрофически не выполнялись. Руководство объекта постоянно обращалось к Л. П. Берии, подчеркивая зависимость выполнения производственных задач от ввода жилья, но дело продвигалось очень медленно. Например, из 7700 квадратных метров жилплощади, которые должны были быть получены к 1 января 1947 года, не была подготовлена под сдачу и половина. Увы, но организация труда на строительстве жилья была слабой, практиковались приписки (в денежном выражении планы не только выполнялись, но и перевыполнялись), отсутствовала заинтересованность «спецконтингента» и т. д. Находясь в лесном массиве и имея свои лесоперерабатывающие производства, строители не сдали за весь 1946 год ни метра жилплощади, построенной из местного леса. Несмотря на мобилизующие резолюции Лаврентия Павловича на письмах руководства объекта, дело двигалось медленно. Судя по всему, руководство МВД не давало в обиду свою строительную организацию, да и себя тоже. Более того, оно сумело добиться корректировки постановления Совета министров СССР и переноса на более поздние сроки ввода не только жилых, но и производственных мощностей первой очереди строительства.