«Права человека и империи»: В. А. Маклаков - М. А. Алданов переписка 1929-1957 гг. (с иллюстрациями)

Второе Ваше письмо рассеяло мои сомнения. Когда говорилось о том, что редактором будет Кантор, я еще колебался, опасаясь, что он власти в газете все-таки иметь не будет. Теперь же, т. е. после его отказа, я решил не сотрудничать в газете, которой будут руководить Адамович с Зелюком, при поддержке Ратнера. Со всем тем искренно желаю им успеха, так как, еще раз скажу, газета будет все-таки гораздо более приемлемой, чем при Ступницком: наверное, появятся новые люди, да и старые будут писать иначе. Кантор мне пока не писал. Впрочем, если редактор не он, то ему и незачем мне писать. Все же прошу Вас ему об этом моем письме, т. е. о причинах отказа, не говорить. Так как я отказываюсь от сотрудничества, я не вправе давать им какие бы то ни было советы. А вот было бы очень хорошо, по-моему, если б Вы, со всем Вашим авторитетом, посоветовали через Кантора Адамовичу: в первой же передовой статье совершенно определенно заявить, что газета не будет иметь ничего общего по направлению с «Русскими Новостями». Я предполагаю, что они на это укажут, но каким-либо намеком, в придаточном предложении, а это никак не годится: уж слишком много «элементов преемственности» будет, без вполне определенного их заявления, с газетой Ступницкого. Кускова, кажется, хочет участвовать, и я, разумеется, в мыслях не имею ее отговаривать. Отнюдь не уверен, что она неправа. Она ведь исходит из того, что демократическая газета необходима, что отдать ее в чужие руки очень легко и что все-таки можно сделать настоящее, хорошее дело. Так, по крайней мере, я ее понял. Вдобавок она сообщает, что задала Адамовичу шесть существенных вопросов. Не говорит, какие вопросы, но, вероятно, это скорее политические условия, которые она ставит для своего участия. Буду рад, если ответ окажется приемлемым для нее. И во всяком случае буду рад, если будет другая газета.

Книги Вейль я не читал и не слышал о ней. После Вашего отзыва непременно ее прочту.

Мой относительный «оптимизм» (в отношении Франции) основывается на следующем. Две трети населения голосовали против коммунистов. Государственная машина не в их руках. Остатки столь когда-то могущественной французской армии - тоже нет. Полиция при всех бывших до сих пор столкновениях беспрекословно исполняла распоряжения правительства. И даже та часть рядовых французов, которая в 1940 году довольно равнодушно приняла фашистский или вначале полуфашистский строй Виши, свою собственность будет защищать иначе. О других и говорить нечего. Да и из той трети, которая голосовала за коммунистов, далеко не все желают установления коммунистического строя. При таких условиях попытки восстания, если произойдут, то будут подавлены. Разумеется, в случае войны с СССР, коммунистическое правительство будет установлено немедленно, а коммунистический строй очень скоро. Надолго ли? Это зависит от разных водородных бомб, - а нам до конца, верно, тогда и не дожить.

Пожалуйста, поправляйтесь поскорее и примите самый сердечный привет.

Ваш М. Алданов

Машинопись. Подлинник.

HIA. 2-16.

В.А. Маклаков - М.А. Алданову, 19 февраля 1950

19/II.[19]50

Дорогой Марк Александрович!

Получил Ваше письмо и одновременно от Кантора, в кот. он мне присылает копию его письма к Вам. Мне кажется, что его точку зрения я Вам изложил правильно; разве только недостаточно понял и оценил причины, почему он своих хлопот не оставляет. Лично я, как и Вы/желаю газете успеха, хотя в него мало верю, а главное - успех не будет соответствовать тому, что от нее ожидали бы. Но она дает возможность хоть где-нибудь высказаться. Газета Ступницкого написала пренеприличную статью в память пятилетия нашего визита к Богомолову[716]. На нее очень легко было бы «победоносно» ответить. Но негде; не идти же в «Русскую Мысль». Но это недостаточная причина для создания газеты.

Я очень был бы рад, если б Кускова согласилась «обещать сотрудничество». Тогда все-таки является какая-то политическая и вполне приемлемая физиономия. Если б и Вы согласились, то и я тоже. Но «обещать сотрудничество» должны все-таки несколько, а не единицы, чтоб не показаться «ближайшим». И вот нужно знать, кто эти «несколько» , чтоб не попасть впросак.

Завтра у меня будет Кантор; передам ему и очень поддержу Ваш совет относительно Адамовича (т. е. отречение от Рус[сских] Н[овостей]).