Правила эксплуатации, или Как не выйти замуж

— Пусть берет, — подумав, отозвалась Дарина. — Только у него это… с зубами проблема. Точнее, в их оставшемся количестве. Питаться сможет только чем-то мягким и… жидким. И… а для них это не опасно? Беззубый, но, все-таки, охотник же, — негромко и осторожно уточнила ведунья. — Не хотелось бы, чтобы он однажды вернулся мстить нам.

Велес перевел, а Кикимора захрюкала и махнула когтистой лапой, прежде чем обойти нас и подойти к бессознательному Ждану. Схватив того за лодыжку, чудище потащить мужика в лес, волоча по земле, как сломанную игрушку.

— Сказала, что хлопот не будет. Подруга довольно сильная и от нее еще ни один охотник не уходил… живым. Слизняков на болоте и комаров — навалом. Прокормят. А уж до красоты, то ее подруга это… слеповата. Ты должна ее знать: Лихо Одноглазое. Так что, если не захочет жить по-хорошему — сожрут.

Дарина сглотнула и проводила уже скрывающуюся за кустами Кикимору взглядом. Но, в конечном итоге, решила не рисковать и не ввязываться.

— Ну… совет, да любовь… наверное, — неуверенно протянула Дарина, почесав макушку, а затем посмотрела на меня. В темном взгляде мелькнула неловкость и смущение. Видимо, вспомнила про недавний поцелуй, который сейчас я также был не готов комментировать и обсуждать.

Но от общей неловкости спас Велес:

— Что-то происходит, — тревожным голосом предупредил Зверь и посмотрел на нас. — Что-то с Липой и девочкой, — заглянул он Дарине в ее резко побледневшее лицо. — Они умирают, Дарина, — выдохнул он страшным шепотом.

Лучше бы не спасал.

Не помню, чтобы кто-то бежал так быстро, как девчонка. Мне всегда казалась присказка людей о том, что «бежит, будто за ним смерть гонится» — просто блажью. Но сейчас убедился в обратном, с некоторыми поправками: Дарина бежала не от смерти. А к ней навстречу.

Бежала, спотыкалась, падала и вновь поднималась, чтобы как можно скорее добраться до участка. И это в то время, как сама была вымотана выбросом источника и едва держалась на ногах.

Вздохнув, переместился к девушке, которая не слушала Велеса с предложением помочь ей. Схватил девчонку за плечи, а затем перенес на участок. Дарина пошатнулась, но устояла, забыв про тошноту и недомогания. Тут же стала озабоченно озираться и замерла, увидев Велеса, который точно знал, где искать. Он тут же направился к дому, что повторила и Дарина.

— Дарин, — попытался я ее предупредить и убедиться, что она готова к тому, что может случиться. Меж тем я почувствовал зов, как первый «звонок» о скором окончании договора. Всего несколько минут осталось…

Девушка посмотрела мне в лицо слезящимися глазами, а я с прискорбием понял, что она не готова… И вряд ли будет.

Отпускать девушку к тому, что ее ждет не хотелось, потому позволил себе секунду промедления, после которой девчонка вырвала ладонь и поспешила к крыльцу, замерев у которого стоял и не шевелился Велес. Если не брать в расчет того, как он сотрясался мелкой дрожью сдерживаемых рыданий.

Девушка подошла к другу, а после закрыла рот руками, чтобы сдержать крик боли и страха.

— Нет, пожалуйста, нет… — упавшим голосом попросила Дарина и опустилась на колени перед домовихой, которая лежала в образе кошки на первой ступеньке крыльца. — Липа, пожалуйста, — обратилась девушка надломлено и коротко зарыдала, поднимая тяжело дышащую кошку на руки и прижимая черное тельце к груди.

На Велеса также было страшно смотреть: не каждый день увидишь убитого горем, плачущего волка. Если вспомнить, что Липа его практически вырастила наравне с Людмилой… то лишь об одной дружбе и речи не шло. Липа была для Велеса почти что матерью.

Дарина только сутки как узнала, что Липа — не просто кошка, но даже этого хватило, чтобы она горько плакала, неловко и отчаянно гладя умирающую кошку.

— Даринушка… Велес… — тяжело выдохнула Липа и приоткрыла глаза, что далось ей с трудом.

— Липа, как тебе помочь? — быстро и суматошно, прерываясь на рыдания, спросила Дарина. — Скажи, я все сделаю, только не уходи… пожалуйста… — надломленным голосом взмолилась девушка. — Пожалуйста.

— Девочка моя… не плачь… не плачьте, родимые… — попыталась успокоить Липа своих родных. — Я — дух. Меня нельзя убить… — заверила домовиха, а после, противореча своим же словам, закашлялась.

— Значит, ты поправишься и не уйдешь? — встрепенулась девчонка, посмотрев на кошку с мелькнувшей, почти остервенелой надеждой.

— Увы… но шкурку не спасти. Что не помешает мне быть с вами незримой тенью… — нервно отшутилась Липа. — Не печалься, Даринушка, — вновь попросила Липа. Заметил, как ее тело развоплощается, начиная с хвоста. Это же заметила и девушка, отчего плотнее прижала кошку к груди, не желая, категорически отказываясь расставаться. — Мы встретимся. Обязательно еще встретимся. Ты у меня очень умная девочка и найдешь способ, — заверила домовиха.

— Не оставляй меня…