Правила Мерджа

Просьбу Вуколова, касающуюся его жены, было проще проигнорировать, чем исполнить. Юленька была в состоянии аффекта и категорически отказывалась подтвердить свое согласие не орать, если ее развяжут и снимут пластырь, закрывающий рот. Положение усугублялось тем, что она спала без одежды и, связав ее, Кольцов с Чекарем просто накрыли Юленьку одеялом. Видя невозможность договориться, они сначала решили оставить все как есть до прихода Вуколова и вернулись на кухню. После трех чашек кофе стало ясно, что ожидание может затянуться и вряд ли супруги, руководствуясь каждый своими резонами, скажут им спасибо. Наконец Кольцову пришла в голову гениальная мысль: послать на переговоры к Юленьке Жомова.

– Вадим! Ты замполит! Все в твоих руках, мы хотим ее развязать, но не хотим, чтобы она орала. Иди, договаривайся, – сказал ему Кольцов.

– Должна же от тебя быть какая-то польза, – добавил Чекарь, разрезая скотч, намотанный у Жомова вокруг запястий.

– Обещайте сохранить мне жизнь, и я все улажу. Я могу быть вам очень полезен, – заблеял Вадим Вениаминович в своей привычной манере.

– Уладишь – посмотрим! – сказал Чекарь. Он не любил давать пустых обещаний, а брать еще кого-то в долю не было никакого смысла.

– Сергей Николаевич! Я ни на что не претендую, сохраните мне жизнь, обещайте мне, что я вернусь в Москву, у меня внуки, – Жомов заплакал. Он соскользнул со стула и на коленях пополз в сторону Кольцова. Сцена была настолько омерзительна, что у Чекаря почти отказали нервы. Он, не обращая внимания на рыдающего старика, прошел в спальню и, не говоря ни слова, срезал ленты скотча с рук и ног девушки, предоставив той самой отдирать клейкую полоску скотча с губ.

– Пикнешь – убью. Оденься и убери весь этот бардак, – рявкнул он ей и вышел, не дожидаясь ответа. – Нам нет смысла оставаться здесь и кого-то ждать, – сказал он Кольцову.

– Я думаю, ты абсолютно прав. Мы можем идти, – ответил ему Кольцов и, повернувшись к сидящему на полу Жомову, добавил: – Передай Виктору, пусть свяжется со мной вот по этому номеру. Не следует затягивать встречу.

* * *

Мир, привычный и спокойный, тщательно выстраиваемый годами незаметных, но ежедневных усилий, мог быть разрушен в одночасье. Наташа погасила сигарету в пепельнице, полной окурков, и повернулась к сидящим в креслах напротив журнального столика мужчинам. Еще час назад она была уверена, что в их с Ромой злоключениях поставлена точка. Теперь было ясно, что это не так.

– Зачем вы вообще туда пошли? – сказала она по привычке всех женщин мира лезть в дела, о которых они не имеют ни малейшего представления.

Кольцов с Чекарем переглянулись, оба удивленные таким странным вопросом. Ни один из них не счел нужным отвечать, и в комнате повисла напряженная тишина. С их точки зрения все происходящее было логичным и совсем не опасным. Кольцов был доволен доказательством своей проницательности и эффективности. В конечном итоге все его подозрения нашли свое подтверждение, и тему безопасности Северного холдинга теперь можно было смело считать закрытой.

У Ромы дела были похуже: его мессенджер был забит сообщениями от Лены и Эльзы. Он встал и, подойдя к Наташе, поцеловал ее в щеку.

– Мне кажется, есть смысл поехать в хороший ресторан просто пообедать, а не то мы задохнемся тут от дыма. Ты давно куришь? – спросил он Наташу, которая, убрав его руку с плеч, снова повернулась к окну.

– Отличная идея! Я вызову машину, – сказал Кольцов, вставая. Разговор проходил у него в номере, и он сам был не в восторге от того количества никотина, которое было необходимо его дочери для сохранения душевного равновесия.

Телефонный звонок Васкеса застал его врасплох. Чертыхнувшись про себя, он сбросил входящий вызов и отправил короткое сообщение – мол, перезвоню позже, сейчас занят. Они спустились вниз и уже собирались уезжать, когда притаившийся у входа в отель Васкес почти бросился им наперерез. Лицо его выражало отчаяние, и Кольцов испугался не столько за себя, сколько за него, видя, как Чекарь едва заметным движением отстранил Наташу и готовится встретить нежданного визитера. Слава богу, на этот раз все обошлось. Васкес был разгневан. Он, ведомый шестым чувством, выработавшимся у него за годы двойной жизни, следовал за Кольцовым с того момента, как тот отправился отоспаться после бессонной ночи; и теперь он требовал объяснений. Кольцову ничего не оставалось, как взять его с собой на семейный, если так можно выразиться, обед. Чекарь молча сделал знак водителю выйти из машины и, забрав у того ключи и документы, сел за руль. Дальний родственник Магомед-Алиева, догадываясь, с кем он имеет дело, воздержался от вопросов, как ему добраться до дома и что делать дальше. Было очевидно, что сейчас всем было не до него.

– Зачем вы пытаетесь обмануть меня? Esto no es justo![77] – сказал Васкес, как только «Роллс-Ройс» плавно влился в плотный поток машин, медленно ползущих по набережной Мон-Блан.

От волнения у него появился акцент и он начал мешать русский язык с испанским.