Право на выбор

Нет, мы, конечно, так сразу не сдались. Касались ладонями — вместе, попеременно и одной рукой каждая. Обстукали, общупали и чуть ли не обнюхали каждый квадратный сантиметр стены. Я даже попыталась мысленно дотянуться до амулета, старательно прислушиваясь к своим ощущениям. Все оказалось безрезультатно. Камни не дрогнули, а медальон не отозвался. День прошел, а Сим-Сим так и не захотел открыться.

* * *

— Что-то случилось, Кэти? — Савард накрыл мои пальцы своими, отвлекая от невеселых размышлений. — Ты почти ничего не ешь.

Как ни пыталась я к приходу сиятельного успокоиться и настроиться на общение, не получилось. Он почти сразу заметил мою рассеянную отстраненность.

Вяло отодвинула от себя креманку.

— Все в порядке. Просто нет аппетита.

Еда, что доставляли нам из усадьбы Арвитов к завтраку, обеду и ужину, была выше всяческих похвал. Повар Адана изумительно готовил. Но несмотря на прекрасно сервированный стол, великолепный вид и запах блюд, аппетит сегодня так и не разыгрался.

Савард продолжал внимательно смотреть на меня, и тогда я начала торопливо рассказывать. Первое, что пришло в голову:

— В детстве мы с родителями каждые выходные ходили в нашу любимую кондитерскую на Покровке есть мороженое. Вернее, папа не ел, он сладкое терпеть не мог и посещал ее только ради нас с мамой. А мы, — я невольно улыбнулась воспоминаниям, — как настоящие сладкоежки перепробовали все. Каких сортов там только не было! С дольками фруктов, ягодами, домашним вареньем, орехами, семечками и нежным медовым печеньем. Маме очень нравилось с черным шоколадом, да и мне тоже. — Запнулась и грустно добавила: — У вас шоколада нет. Много чего есть невероятно вкусного, а вот шоколада…

Я замолчала.

— Скучаешь по своему миру? — Голос Саварда звучал глухо.

— Скучаю по своему дому, — ответила честно.

По тому, каким он всегда оставался при жизни родителей, — уютному, теплому, родному. Настоящему.

— Теперь твой дом здесь, — сверкнул глазами сиятельный.

Угу, с Фисой в роли жены и тремя, а может и четырьмя наложницами в качестве приложения. Такая типичная счастливая эргорская семья. После воспоминаний — ярких, радостных, дорогих — о родителях, о том, как они любили и ценили друг друга, это прозвучало… В общем, ничего хуже Крэаз сейчас сказать просто не мог.

— Да, — не стала спорить, — конечно.

Заснули мы в тот вечер неожиданно рано. После ужина меня внезапно «развезло», голова стала тяжелой, веки закрывались сами собой — никаких желаний не осталось. Савард, неожиданно чутко уловив мое настроение, ни на чем не настаивал. Окинул внимательным взглядом, отнес в купальню, а затем на кровать. Лег рядом, обнял и коротко приказал:

— Спи.

А ночью впервые за много дней я увидела сон.

Длинная комната, отделанная светлыми деревянными панелями, казалась бесконечной, противоположный конец ее терялся где-то вдали, в чуть мерцающем таинственном полумраке. Вдоль стен — шкафы от пола до потолка, одни открытые, заполненные книгами, другие наглухо закрытые. В центре — кресла, массивные письменные столы и большие круглые столики пониже, с рукописями, сферами, фолиантами и какими-то непонятными предметами. Возле одного из них я сейчас и стояла.

— Нэтта, ну что ты застыла? — раздалось откуда-то сбоку раздраженное. — Мать-настоятельница просила поторопиться, а нам еще вон сколько всего нужно на место убрать. Дай мне «Драконов».

Осторожно погладила бархатный темно-вишневый переплет, обложку, украшенную золотым тиснением, обвела большие рельефные буквы — «Далгхарэл» — и протянула книгу черноглазой девушке, стоявшей у высокого книжного шкафа.

Выглядела она сейчас на пару лет старше, чем в моем дневном видении.

— Жаль, что мы не можем их прочитать. — Почему у меня вдруг вырвались эти слова, и сама не поняла.

— Пока не можем, — тут же откликнулась черноглазка, аккуратно размещая поданный том на полке. — Сама знаешь, книги открываются только посвященным. Вот станем Старшими, тогда все это богатство окажется нашим, — она широко развела руки и смешно сморщила нос, — кроме дневников Великих, разумеется. Они доступны лишь избранным.

— Думаешь, станем?

Девушка покосилась на меня и снова вернулась к рукописям.

— Конечно. Ты — так уж точно. Наставница много раз подчеркивала, что у тебя невероятно высокий потенциал, — последнее слово подружка проговорила четко и торжественно, явно подражая кому-то. — Все, готово. — Она сдула упавшие на потный лоб волосы. — Идем.

Мы были уже почти у выхода, как вдруг черноглазая неожиданно затормозила возле одного из столиков.

— Ты так и не убрала Дневник владычицы Иравит! — с осуждением воскликнула она, указывая на лежащую там неприметную книжицу в темном переплете. — А ведь Нареченная Ночи вернула его еще вчера. Так нельзя, Нэтта! — Я виновато вздохнула, а девушка деловито продолжила: — Ладно, я побегу к Матери-настоятельнице, доложу, что на сегодня мы работу закончили, а ты поставь Дневник на место и догоняй.