Прекрасная страна. Всегда лги, что родилась здесь

С этой минуты и навсегда маленькая девочка поселяется в моих тенях, как раз когда я снова переезжаю в Нью-Йорк, чтобы начать работать в одной из ведущих юридических фирм. Я знаю, что она там, смотрит, как я играю назначенную мне роль в моей позолоченной «американской мечте», живя моей пустой манхэттенской жизнью, полной любой еды, одежды и вещей, какие я только могу пожелать. Невозможно понять, что некоторых вещей недостаточно, пока их не получишь.

Поначалу я веду себя так, будто ее не существует. Пытаюсь снова закидать ее землей в своем сознании. Но слишком поздно: она уже откопана. Яснее всего я понимаю это в первые секунды каждого утра. Открывая глаза, я забываю, кто я есть и как дошла до того, чтобы гнаться за этой жизнью. А потом вижу ее в уголке своей спальни, по-прежнему напуганную, по-прежнему голодающую. Я устремляю взгляд мимо нее в окно, мой разум рыщет за Гудзоном, уносясь в Джерси-сити, к порогу кондоминиума, в котором теперь живут Ма-Ма и Ба-Ба, с виду свободные и в безопасности, но на самом деле – за решеткой, выкованной травмой. А потом я скольжу вперед во времени и вижу себя на много десятилетий старше, с седыми волосами и обвисшей кожей, за этими же решетками, и маленькая девочка по-прежнему съеживается рядом со мной.

Я повторяю слова судьи. Это превратилось в мою ежедневную утреннюю практику, но на этот раз, почти год спустя, я чувствую, что ложь выскальзывает сквозь вязь моей мантры. Мои мышцы расслабляются, теряя напряжение, о существовании которого я и не подозревала, и на фоне собственных истин я наконец‑то могу свободно признать: я устала. Я очень устала бежать и прятаться, но делала это так долго, что не знаю, как теперь остановиться. Я не умею делать что‑то другое. Это все, что я умею, – давать себе определение на фоне нелегальности, одновременно прошивая ее в свои вены.

Слова судьи – мое гнездышко из одеяла, и в их уютных объятиях я вновь обретаю безопасность, которую знавала когда‑то – давным-давно.

Я снова поворачиваюсь к окну и впервые вижу, как маленькая девочка вспыхивает сиянием на фоне восходящего солнца. А потом пробую кое-что новое. Я смотрю этой мудрой маленькой девочке в глаза и протягиваю свою руку навстречу ее руке.

Семья Ван в Бруклине, 1994 г.

Выражение признательности

Чтобы писать свою первую книгу, основываясь на собственных самых глубоких детских травмах, нужен определенный уровень глупости. А еще нужны удача и поддержка. Мне повезло – у меня есть и первое, и второе, и третье.

Прежде всего, спасибо членам неофициального сообщества и, в частности, «мечтателям» и получателям DACA[104]

. Тем, чьи истории я знаю, и тем, чьи истории еще предстоит узнать: ваше мужество и жизнестойкость – мое вдохновение, и я жду не дождусь возможности выслушать вас. Ныне я привилегирована сверх меры, но буду стоять за вас и с вами столько, сколько вам будет угодно.

Я в вечном долгу перед моим единственным настоящим домом, городом Нью-Йорком и моим любимым Чайнатауном. Если бы мы прибыли в любое другое место в Америке, не уверена, что я получила бы хоть что‑то похожее на доступ к общественным ресурсам, который предоставил мне этот город. Я очень многим обязана Нью-Йоркской публичной библиотеке, где впервые открыла для себя книги, придавшие форму моим мечтам. И я благодарна Нью-Йорку за систему метро, показавшую мне так много граней этого города, которые я в противном случае никогда бы не увидела. Я благодарна даже за задержки поездов, поскольку они создавали условия, давшие мне возможность написать первый черновик этой книги во время моих ежедневных поездок на работу и с работы.

Спасибо также прекрасным людям Канады, городу Торонто и провинции Онтарио, которые приняли нас и дали нам убежище, когда нас больше нигде не ждали. Ваше великодушие – наш спасательный круг, и я с гордостью называю себя канадкой, так же как американкой и китаянкой.

Мне повезло встретить на своем пути невероятных учителей. Миз Пун, миз Ротман, мистер Беренштайн, Грегори Фрост и профессор Болтон! Пусть прошло много лет с тех пор, как мы с вами разговаривали в последний раз, но ваши слова остались со мной – я несу их в душе каждый день с тех пор, как впервые осмелилась назвать себя писателем. Спасибо также Мишель Филгейт, в чьей творческой мастерской я написала первые слова этой книги и чье ободрение в самом начале пути придало мне смелости идти дальше. И я буду вечно благодарна бесподобной Хиллари Фрей за то, что она сумела понять эту книгу, когда я сама едва представляла, что она такое, и за то, что держала меня за руки, когда я совершала свои первые нетвердые шаги в издательском мире.