Преступления против правосудия

Вряд ли есть сомнения в том, что судьями следует признавать всех, кто принимает участие в принятии судебных решений, в том числе заседателей. Конечно, между арбитражными заседателями, с одной стороны, и присяжными, с другой, имеются определенные отличия в функциях и формах участия в принятии решений. Арбитражные заседатели составляют одну скамью с профессиональными судьями и участвуют в решении всех вопросов по существу дела. Присяжные заседатели в соответствии с ст. 339 УПК решают только вопросы факта (доказано ли, что деяние имело место; доказано ли, что это деяние совершил подсудимый; виновен ли подсудимый в совершении этого деяния), а также, в случае признания подсудимого виновным, заслуживает ли он снисхождения, причем делают это отдельно от профессиональных судей и в результате выносят вердикт, вопросы же юридической квалификации и размера наказания решает судья без участия присяжных. Однако приведенные отличия не означают, что присяжные не являются судьями, ибо они решают важнейшие вопросы виновности и своим вердиктом в значительной мере предопределяют приговор судьи. Поэтому, с нашей точки зрения, вердикт присяжных — один из иных судебных актов, о которых говорится в ст. 305 УК, а присяжные заседатели и при нынешнем состоянии законодательства должны признаваться субъектами данного состава. В то же время следует согласиться с тем, что для устранения споров весьма желательно уточнить это положение путем внесения соответствующего дополнения в диспозицию ст. 305 УК.

Субъективная сторона

преступления вытекает из диспозиции состава, в которой содержится указание на заведомость

вынесения неправосудного приговора. Следовательно, формой вины может быть только прямой умысел — судья осознает, что вынесенный им приговор является неправосудным, и желает этого. При неосторожной вине, а тем более при добросовестном заблуждении судьи, типичных для многих судебных ошибок, уголовная ответственность по ст. 305 УК наступить не может. В этих случаях при определенных условиях может возникнуть вопрос о привлечении судьи к ответственности за халатность по ст. 293 УК; кардинальным же решением было бы установление в отдельной норме УК ответственности за вынесение неправосудного приговора по неосторожности[495]

.

Квалифицирующими обстоятельствами по ч. 2 ст. 305 УК являются вынесение незаконного приговора суда к лишению свободы или наступление иных тяжких последствий. Безусловно, под лишением свободы имеется в виду осуждение к этому виду наказания как на определенный срок (ст. 56 УК), так и пожизненно (ст. 57 УК). Однако при анализе данного обстоятельства возникают два вопроса. Первый из них — считать ли лишением свободы в смысле ч. 2 ст. 305 УК другие виды наказания, имеющие много общего с лишением свободы, а именно ограничение свободы (ст. 53 части (ст. 55 УК), арест (ст. 54 УК) и содержание в дисциплинарной воинской части. Эти виды наказаний по характеру правоограничений похожи на различные виды лишения свободы. Ограничение свободы имеет сходство с колонией-поселением (осужденный ограничен в свободе передвижения, находится под надзором и т. д.). На осужденных к аресту распространяются условия содержания, установленные для отбывающих лишение свободы в тюрьме (ч. 2 ст. 69 УИК); сходство ареста с лишением свободы подчеркивается и тем, что в соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 71 УК при сложении наказаний одному дню лишения свободы соответствует один день ареста. Весьма похоже на лишение свободы содержание в дисциплинарной воинской части — помимо такого же, как и при аресте, равного соотношения между этими видами наказания при их сложении, в ст. 55 УК указано на возможность замены лишения свободы содержанием в дисциплинарной воинской части и, кроме того, при характеристике режима в ней ст. 157 УИК прямо отсылает к гл. 12 УИК, которая является составной частью раздела IV УИК, регулирующего исполнение наказания в виде лишения свободы.

Однако, несмотря на отмеченное сходство лишения свободы с арестом и содержанием в дисциплинарной воинской части, указание в ч. 2 ст. 305 УК на вынесение незаконного приговора к лишению свободы нельзя толковать расширительно и распространять его на другие виды наказания. Аргументом в пользу такого вывода является также и то, что максимальные сроки для этих видов значительно меньше (при аресте — 6 месяцев, при содержании в дисциплинарной воинской части — 2 года), чем при лишении свободы (до 30 лет или пожизненно).