Президенты США

В конце 1970-х гг. международная напряженность вновь обострилась. Президент США связал это с борьбой за демократию во всем мире, против коммунистической угрозы. СССР обвинял во всех бедах агрессивную внешнюю политику американского империализма, диктуемую военнопромышленным комплексом США. В идейно-политическом отношении советская внешнеполитическая позиция была несравненно более уязвима. В то же время венские переговоры Картера с Брежневым и подписание ими договора ОСВ-2 оценивались большинством американских аналитиков (прежде всего республиканцами, но также и рядом демократов) как уступка коммунистам.

Пытаясь сохранить реноме, Картер в 1980 г., в конце своего президентства, выдвинул «новую ядерную стратегию», которая не исключала возможности ядерной войны, опираясь на ядерно-ракетное преимущество США, которое после долгих лет отрицания было, наконец, признано. Предусматривалось нанесение ударов в первую очередь по ядерным объектам СССР, чтобы затем произвести новые удары по крупным городам. К новой стратегии в самих США относились с недоверием, имея в виду многочисленные заявления Картера о недопустимости ядерной войны. Ситуация продолжала обостряться в результате уничтожения советской ПВО нескольких американских разведывательных самолетов, то ли действительно нарушивших воздушное пространство СССР, то ли оказавшихся вблизи от соответствующей линии. США и некоторые другие страны Запада бойкотировали летние Олимпийские игры 1980 г. в Москве.

Именно при Картере США потерпели еще одну внешнеполитическую неудачу: произошла уже упоминавшаяся Исламская революция в Иране, в результате которой был свергнут лояльный к Западным державам шах Мохаммед Реза Пехлеви, в стране возник теократический режим, а новый фактический диктатор аятолла Хомейни объявил Америку «большим дьяволом». Поскольку Картер увлекался риторикой о правах и свободах, после переворота в Иране он оказался в весьма неудобном положении. Вначале он занял вроде бы сочувственную позицию по отношению к Исламской революции, а 10 октября 1978 г. заявил о губительности насильственной вестернизации традиционных обществ, заметив, что «шах слишком рьяно взялся за установление демократии в Иране и за формирование прогрессивного взгляда в отношении социальных проблем». Затем в прямом противоречии с предыдущими декларациями, но учитывая новые реалии, связанные с событиями в Иране, Картер в январе 1980 г. объявил район Персидского залива зоной интересов США, где он был готов в случае необходимости применить вооруженные силы. Это заявление стали именовать «доктриной Картера», хотя носило оно частный и недолговечный характер. Получалось, что Джимми Картер считал, что он должен иметь для истории собственную доктрину, подобно доктринам бывших выдающихся президентов Трумэна и Эйзенхауэра, а также Никсона, которого Картер выдающимся не считал.

Неудачи преследовали Картера и в Центральной Америке, в частности в Никарагуа, где после свержения диктатора Анастасио Сомосы к власти пришли левые силы, инспирируемые коммунистическими властями Кубы, хотя и не следовавшие коммунистическим принципам и остававшиеся на общедемократических позициях.

Еще большему падению авторитета Картера способствовал «инцидент с кроликом», непродуманно рассказанный им представителям прессы и затем издевательски раздутый журналистами. Произошло следующее. Когда Картер отдыхал в родном городе Плейнсе в августе 1979 г. и отправился на лодке на рыбалку, к нему подплыл зверек, которого называют морским кроликом (он обычно водится в болотах). Президенту показалось, что это опасный хищник, который собирается на него напасть. Он несколько раз отгонял его веслом, чем, собственно, история и завершилась. Но когда он сообщил об этом прессе, у журналистов создалось впечатление, что Картер сильно испугался животного, счел его бешеным, удрал от него. В печати появились сатирические намеки, карикатуры и прочие подобные материалы. Газета «Вашингтон пост» опубликовала передовую статью под заголовком «Банни становится Багзом[9]: Президент атакован кроликом». От частного случая пресса переходила к обобщениям, называя Картера беспомощным и слабым политиком. Тот факт, что подобная мелочь так шумно комментировалась, был показателен для характеристики итогов президентства Картера.