Придворное общество

Слово «любовь» в его сегодняшнем употреблении нередко заставляет нас забыть о том, что тот идеал любви, который европейская традиция то и дело рассматривала как модель реальных любовных отношении, есть форма эмоциональной связи между мужчиной и женщиной, определяющейся в значительной мере общественными и личными нормами. В «Астрее» мы находим это моделирование аффектов как идеал среднего слоя аристократии, уже наполовину привязанного ко двору. Любовь героя этого романа Селадона к героине Астрее — это не просто страстное желание мужчины обладать определенной женщиной. Мы находим здесь, в аристократической версии, такую форму любовного отношения, которое весьма сродни романтическому идеалу любви, как его выражает буржуазная литература позднейшего времени. Это страстная взаимная эмоциональная привязанность одного холостого молодого мужчины и одной незамужней молодой женщины; эта страсть может найти реализацию только в брачном союзе между ними и по своему характеру предполагает высшую степень исключительности. Определенный мужчина стремится только к этой женщине, и ни к какой иной, и, напротив, эта женщина стремится только к этому мужчине. Такой идеал любовного отношения предполагает, следовательно, высокую степень индивидуализации чувства. Он исключает любое, сколь угодно мимолетное, любовное отношение одного из партнеров к третьему лицу. При этом здесь перед нами два человека, средства самоконтроля которых профилированы уже очень индивидуально, а сковывание аффектов броней достигло высокой степени дифференциации. Следователь но, стратегия ухаживания также оказывается более трудной и томи тельной, чем прежде. Здесь молодые люди уже настолько опираются на свои собственные силы, в том числе и в социальном отношении, что отец и мать, даже если они противятся их выбору, едва ли могут что-либо поделать с силой любовной привязанности. Ухаживание бывает здесь трудным и полно опасностей. Оба молодых человека должны испытать друг друга. На игру их любви оказывает влияние не только сила — наполовину невольной, наполовину же произвольной — маскировки их аффектов, но и сознание этой маскировки, рефлексия над ней. Что в действительности происходит под маской любовного партнера? Насколько подлинны, насколько достоверны его чувства? В менее индивидуализированных, более пространственно тесных группах обычно существуют традиционные семейные средства контроля и ритуалы, существует своего рода мнение семьи о молодых людях, которые хотят или должны вступить в брачный союз между собою. Здесь молодая женщина и молодой мужчина должны всецело полагаться на свое собственное суждение и свое собственное чувство. Уже по одной только этой причине любовное отношение такого рода может достичь удовлетворения только после длительных личных испытаний, только после преодоления многих недоразумений и проверок, которые отчасти создают сами партнеры, отчасти же производят другие люди. Немалую часть романа наполняет описание многотрудной и часто рискованной стратегии любовного ухаживания, которая непременно предполагает задержку и отлагательство. Это также одно из проявлений нарастающей дистанцированности человека от человека.

Эта любовная привязанность главных героев, как она описана в «Астрее», есть некий идеал. Она представляет собой запутанное смешение импульсов, исходящих от влечения и от совести. Для этого эмоционального любовного комплекса показательно не только то, что более прочная цивилизационная броня на протяжении длительных периодов времени держит здесь под контролем спонтанные, животные формы проявления человеческих страстей. На этой ступени цивилизационного процесса появляются в то же время в качестве второстепенного приобретения известного рода удовольствие от откладывания любовных утех на будущее время, меланхоличная радость от своих собственных любовных страданий, наслаждение от крайнего напряжения неутоленного влечения. Они придают этому типу любовной привязанности романтический характер.