Приключения

— В исповедальню ее, пусть займется молитвами! Благочестивый настоятель собора Святого Марка будет смирять ее воображение, пока она не станет считать неаполитанца за нехристя-мавра. Да простит мне правед¬ ный святой Теодор, но ты, мой друг, наверно, еще по¬ мнишь то время, когда церковная эпитимья была непло¬ хим лекарством от твоего легкомыслия и праздности. — Синьор Градениго был в свое время настоящим повесой, — заметил третий, — это хорошо помнят все, кто бывал в его обществе. О тебе было немало разговоров в Версале и Вене. Нет, не пытайся отрицать свои успехи передо мной: уж что-что, а память у меня хорошая. — Я протестую против искажения прошлого, — возра¬ зил обвиняемый, и его поблекшие черты озарились слабой улыбкой. — Мы все были молоды, синьоры, но даже тогда я не знал венецианца с более светскими манерами и поль¬ зовавшегося большим успехом, особенно у французских дам, чем тот, кто сейчас говорил все это. — Не стоит сводить счеты, не стоит — то были лишь заблуждения молодости и дань времени! Но я помню, Энрико, как видел тебя в Мадриде — более веселого и изящного кавалера не было при испанском дворе. — Ты был ослеплен дружбой — уверяю тебя, я был не более чем жизнерадостный мальчишка. Ты слышал в Париже о моей истории с мушкетером? — Слышал ли я о «великой войне»? Ты слишком скромен, если сомневаешься, знаю ли я про поединок, который целый месяц служил темой разговоров в свете, словно военная победа! Приятно было в то время назы¬ вать его соотечественником, ибо могу тебя заверить, синьор Градениго, на улицах Парижа нельзя было встре¬ тить кавалера более галантного и блестящего. — Ты рассказываешь мне о вещах, которые я видел собственными глазами. Когда я приехал в Париж, по¬ всюду только о нем и говорили. Что за блестящий двор, как великолепна была столица Франции в наше время, синьоры! — Не было города приятнее и с более свободными нравами: — да поможет мне святой Марк своими молит¬ вами! Сколько приятных часов я провел вМарэиШато!1 1 М а р э иШато — аристократические кварталы старого Па¬ рижа. 167

Встречал ли ты когда-нибудь в версальском парке гра¬ финю де Миньон? — Тсс! Ты становишься слишком болтливым, доро¬ гой мой; но изящества и привлекательности у нее было более чем достаточно, это я могу сказать. А какая игра шла тогда в модных салонах! — О, я испытал это на себе! Поверите ли, дорогие друзья, я поднялся из-за стола прекрасной герцогини де ***, проиграв тысячу цехинов, а ведь игра длилась не более минуты, помню как сейчас. — И мне запомнился тот вечер. Ты сидел между же¬ ной французского посла и английской леди. Ты играл в «красное и черное» — играл кое-как, ибо, вместо того чтобы глядеть в карты, ты не мог глаз отвести от своих соседок. Я охотно заплатил бы половину твоего проигры¬ ша, Джулио, чтобы прочитать письмо, которое ты получил от достопочтенного сенатора, твоего отца, после этого! — Он об этом так и не узнал. Никогда. У меня были друзья на Риальто, и через несколько лет по счету было все уплачено. А ты, Энрико, кажется, был тепло принят Нинон? — Она делила со мной свой досуг, и я наслаждался блестками ее остроумия. — О нет, говорили, что ты удостоился еще больших милостей... — Пустые салонные сплетни! Я решительно отвергаю их, господа; меня, конечно, принимали лучше других... но досужие языки всегда найдут пищу для разговоров. — А ты, Алессандро, помнится, оказался в обществе молодых людей, которые, в погоне за развлечениями, но¬ сились из страны в страну, так что за десять недель побы¬ вали при десяти дворах Европы? — Да кто же был их предводителем, если не я? По¬ хоже, ты начинаешь терять память. Это было пари на сто золотых луидоров, и мы с честью его выиграли. Отмена приема при дворе курфюрста Баварии чуть не подвела нас, но, если ты помнишь, мы подкупили дворцового ка¬ мердинера и, как бы случайно, очутились в обществе монарха. — Разве этого было достаточно? — Да, по условиям пари мы должны были в течение десяти недель побеседовать с десятью монархами в их- 168