Приключения Саламуры

Бородавка воровато прокрался через затемнённый сад и семь раз стукнул в железные ворота тюрьмы - это был его условный знак. Ворота ржаво заскрипели, и перед Бородавкой возник начальник стражи - одноглазый Раза.

- Что прикажете, господин министр? - выпалил Раза и так низко поклонился, что чуть не разбил о камни лоб.

Бородавка полностью доверял начальнику стражи, который всегда угодливо смотрел в глаза первому министру и исполнял все его желания. Словом, Раза был верный человек.

Бородавка передал ему Байю и ступил на каменную лестницу. За первым маршем лестницы последовал второй, потом третий. На каждом этаже было несколько камер. В глазок одной из них кто-то крикнул:

- Господин первый министр, освободите меня! Я ведь ни в чём не виноват.

Бородавка заглянул в камеру и спросил Разу:

- Кто это?

- Подножка, футболист.

- Вот оно что. А я его не узнал.

Подножку сейчас не узнал бы и родной отец. Обросший бородой, истощённый, в лохмотьях, он был не похож на себя.

- Ты нанёс мне смертельное оскорбление, - грозно сказал Бородавка, ударил мячом по носу.

- Я ведь без умысла, господин первый министр, простите.

- Ладно... Только с условием: ты бросишь футбол и станешь в тюрьме надзирателем.

- Этому не бывать! - решительно отказался Подножка.

Первый министр с Разой поднялись на башню. Здесь, на чердаке, и была тайная камера. Бородавка жестом приказал начальнику стражи заточить в неё девочку.

Раза усадил Байю на пол, притащил лестницу, забрался на чердак и долго мучился, шарил ключом, как бы попасть в замочную скважину.

Когда Раза бросил наконец Байю в камеру и закрыл за ней дверь, первый министр облегчённо вздохнул: теперь-то её не найти не только разведчикам второго министра, но и самому господу богу!

Проходя мимо камеры футболиста, Бородавка подумал; "Сейчас опять начнёт клянчить прощение и будет согласен на всё, но я его помучаю". Однако Подножка не стал просить у первого министра милости. Это разъярило Бородавку. Он готов был ещё строже наказать футболиста, но в государстве Сноготок самой высшей мерой наказания и было заточение в тюрьме.

И тем не менее первый министр радовался. Шутка ли, он избавился от этой пастушки. Хочет того принц или не хочет, а придётся ему играть с Фринтой.

Бородавка шёл садом и даже что-то напевал себе под нос. Но вдруг замер на месте - в окне Фринты горел огонь. В такую позднюю ночь Фринта никогда не зажигала свет. К тому же и окно было открыто. Первый министр стоял посреди тёмного сада и думал: "Какой ещё сюрприз приготовила мне дочка?"

Ждать пришлось недолго. Фринта подошла к окну, махнула кому-то рукой и что-то бросила вниз.

Бородавка понял, что кто-то стоит под окном его дочери.

Но кто?

Первый министр отчётливо увидел короткую тень. Бородавка подкрался ближе. Но тень уже удлинилась. Видно, этот кто-то уже нашёл брошенную Фринтой вещь. "Сейчас уйдёт", - подумал первый министр и хищно приготовился к прыжку. Но... согнувшись, Бородавка не заметил в темноте, что наступил на собственный плащ, - и первый министр оказался на земле.

Тень метнулась в сторону, растворилась во мраке. Первый министр, конечно, встал, но уже было поздно. Негодующий отец ворвался в спальню Фринты, но та притворилась спящей.

- Пусть спит, - решил первый министр, - завтра поговорим! Похищение Фринты

Представляете себе, что творилось во дворце, когда на следующее утро Бутуз пожелал после сытного завтрака играть в жмурки с повелительницей светлячков.

Все, от мала до велика, бросились искать Байю. Просто с ног сбились, а не нашли. Потом долго думали - где же она вчера осталась?

Первый министр сказался больным и не выходил. Обратились за советом ко второму министру. Тот приложил указательный палец ко лбу - так ему легче было думать - и начал вспоминать.

- Мне кажется, - вышел он наконец из задумчивости, - Байя осталась в зале.

- Но там её нет.

- Как так нет?! Ищите, она где-то прячется.

Исчезновение девочки подняло весь дворец на ноги. Придворные бегали взад и вперёд по лестницам, по комнатам. Стоял такой переполох, словно вспыхнул пожар.

Понятно, что вся эта суета была напрасной. Мы-то знаем, где находилась бедняжка!..

Байю не смогли найти ни во дворце, ни в прилегающих к нему флигелях.

Это событие глубоко огорчило Бутуза. Он закатил такую истерику, что по сравнению с его рёвом грохот в кузнице показался бы свиристеньем цикад.

Придворные заткнули уши пальцами. Только король с королевой сочли такой жест недостойным себя и велели слугам принести им ваты.

Но даже этот рёв принца можно было принять за трели соловья по сравнению с воплем Бородавки. Первый министр бежал вверх по лестнице, чихая и вопя.

- Погибли мы!.. Погибли!

Все подумали, что с Байей стряслась беда.

- Что случилось? Говорите!

- Погибли мы!.. Погибли!

- Скажи наконец, что случилось с Байей? - рассердился король.

- Государь, до Байи ли мне? Похитили Фринту! Моё сокровище, мою красавицу!

- Похитили?! Кто посмел?

- Хиларио Буэра. Этот бездарный писака, этот негодяй!

На самом деле Хиларио не похищал Фринту. Правда, она убежала из дому с поэтом, но по своей воле.