Приключения в Красном море. Книга 3

Я делюсь своими мыслями с изобретательным Нанабоем, и в тот же вечер он заключает соглашение с баньяном[26] по имени Ван Малей Вержей, крупным торговцем, имеющим филиал в Джибути. Цель оправдывает средства. Получив деньги за фрахт вперед, я сумею выйти из положения.

Я приобрел шаррас у некоего Хадилаля Ремлаля, который торгует гашишем с разрешения правительства. Но в Бомбее у него не хватает нужного мне количества: основные запасы хранятся в лавке в Хошиярпуре, на границе Кашмира.

Получив разрешение, я заявляю Тернелю о своем намерении купить товар. Он изумлен тем, что я так легко согласился уплатить столь высокую пошлину за продукт, предназначенный для химической промышленности. Я объясняю ему, что моя цель заключается не в том, чтобы получить немедленную выгоду, а лишь сделать первую попытку в преддверии будущих крупных дел.

— И все же подождите, — говорит мне Тернель. — Не предпринимайте ничего, не повидав Пинто, быть может, он найдет средство уладить дело.

На сей раз мы навещаем достойного чиновника на дому. Его жилище обставлено по-европейски, но всюду снуют голые перепачканные индийские ребятишки, звенящие браслетами. Женщины-индианки, испуганные моим появлением, быстро исчезают. Двери закрываются, шторы задергиваются, и в глубине покоев смолкают шум и крики. Пинто тоже одет на индийский лад и выглядит смущенным — наше неожиданное вторжение в его личную жизнь застало его врасплох.

Тернель рассказывает ему, что, столкнувшись с трудностями, я решил приобрести меньшее количество шарраса, чтобы уплатить пошлину. Таким образом, оба приятеля теряют комиссионные, на которые рассчитывали.

Сначала я боялся, что совершил промах, позволив Тернелю узнать, какие огромные деньги я готов заплатить. Но Тернель ни о чем не догадывался, и мое решение лишь подогревает его интерес.

Пинто берет у меня разрешение на приобретение товара, подписанное им у начальника таможни, разглядывает его с улыбкой и погружается в раздумья. Он протирает очки, с важным видом водружает их на свой крючковатый нос и, выдержав паузу, берет в руки перо. Слегка обмакнув его в небольшой чернильнице, он пишет в углу моего свидетельства волшебные слова: «Duty paid» (пошлина уплачена).

Он передает бумагу Тернелю, и тот, судя по его вопросительной улыбке, ничего не понимает. Я понимаю еще меньше, и мы оба глядим на Пинто с недоумением.

Пинто потирает руки и откидывается в кресле. Он словно говорит: «Глядите, как это просто, до чего просто обвести вокруг пальца наших хозяев-англичан, этих спесивых лордов, которые даже не удостаивают нас взглядом. А мы ползаем себе, как кобра в траве джунглей, и эти дураки не знают, что мы можем запросто выбить у них почву из-под ног».

Наконец оракул поясняет:

— Эта пометка означает, что разрешение начальника таможни имеет силу лишь в том случае, если пошлина уплачена. Я действую, исходя из своего долга, в финансовых интересах империи.

Сделав паузу, он разглядывает нас сквозь щелки своих полуприкрытых глаз.

Мы понимаем все меньше и меньше.

— Однако, — продолжает Пинто, — начальник таможни Хошиярпура, у которого тоже есть помощник — индиец, как и я, — может, если вы постараетесь, подумать, что вы уже заплатили пошлину в Бомбее. А в бомбейской лавке, куда вы придете забирать доставленный товар, решат, что вы сделали это в Хошиярпуре. Поскольку до вас такого случая здесь не было, никто не знает, кто должен выписывать вам квитанцию об уплате пошлины, и, если вы сумеете понравиться, никто и не станет до этого докапываться. Если все пройдет так, как я рассчитываю, вы сможете, не правда ли, дать мне пять рупий с каждого seer.

Разумеется, я соглашаюсь, и мы собираемся откланяться. Открывая дверь, Пинто небрежно добавляет:

— Я написал на разрешении «400» цифрами. Я мог бы написать это и буквами, но подумал, что при случае всегда можно подставить еще один нуль…

Я теряю дар речи, ошеломленный тем, с какой легкостью старый индиец обращается с юридическим документом.

Я догадываюсь, какую опасность может представлять для нас эта подделка. Старый плут наверняка оставил у себя копию документа и сможет меня шантажировать, если я попадусь на его уловку.

На улице Тернель объясняет мне преимущество арабских цифр.