Прикормленные о бедных

Поэтому то, что мы делаем, то, что мы снимаем, оно должно выполнять свою работу. А работа эта заключается как раз в том, чтобы лечить как-то общество, влиять на него, чтобы в нем что-то происходило»[51].

«Я думаю, что режиссер, в первую очередь, человек и гражданин. Кино обязано нести социальную функцию. Многие со мной не согласны, пусть. Но мы обязаны проговаривать те проблемы, с которыми мы сталкиваемся и формировать в обществе повестку дня. Это не выводит кино из сферы искусства, наоборот. Искусство обязано осмыслять действительность, давать человеку возможность познания мира»

[52].

«Я хотел, чтобы люди задумались, это в каком-то смысле мой долг — сделать такую историю»[53]

.

Прекрасные слова! Но давайте обратимся к фильму и посмотрим, какую же в действительности «повестку дня» пытается «формировать» Твердовский.

Как уже говорилось, повествование в фильме вращается вокруг фигуры главной героини — девочки Лены. Несмотря на то, что фильм носит название «Класс коррекции», о том, с какими специфическими проблемами ежедневно сталкиваются одноклассники Лены, мы не узнаем ничего. Да и о том, как инвалидность главной героини влияет на её жизнь, мы, откровенно говоря, узнаем немного.

В начале фильма мы видим, как прикованная к инвалидной коляске Лена, впервые после многолетнего обучения «на дому» попавшая в школу, обнаруживает, что в ней нет ни единого пандуса. В конце фильма мы видим, что несколько пандусов в школе всё-таки устанавливают, но они оказываются неподходящими по ширине коляски. Это всё. Как будто после первой указанной сцены проблемы с передвижением куда-то исчезли из жизни Лены, чтобы вновь дать о себе знать только под конец фильма. Как будто пандусы отсутствуют только в школе, а вся

инфраструктура наших городов не устроена таким образом, что превращает передвижение по ним в сплошную полосу препятствий даже для «обычных» людей, не говоря уже об инвалидах. Как будто человек в инвалидной коляске не сталкивается с проблемами с передвижением на каждом шагу, как будто они не являются повседневным фоном его жизни.

Получается, что многочисленные лестницы, пороги, двери, сломанные (или отсутствующие) лифты, бордюры, пешеходные переходы, колдобины на дорогах, узкие (или отсутствующие) тротуары, вездесущие автомобили — всё это загадочным образом ускользнуло от взора Твердовского. Видимо, в том, что формирование инфраструктуры наших городов отдано на откуп частникам, ориентирующимися в первую очередь на получение прибыли и в последнюю на потребности людей, «гражданин» Твердовский не усматривает никакой общественной проблемы

. А в том, чтобы показать, как данная ситуация усложняет жизнь инвалидов, не видит «никакой практической пользы для общества». Показывать, как постоянные столкновения с антигуманной городской средой влияют на быт и характеры персонажей, для нашего автора, по-видимому, неинтересно. Двух сцен с пандусами для него вполне достаточно.

Причём Твердовский даже знает о специфических проблемах, с которыми сталкиваются инвалиды-колясочники в классах коррекции:

«Почти в каждом классе коррекции есть колясочники. И обычно все эти классы почему-то находятся либо на 4-м этаже, либо в них можно попасть только через спортзал. Такое ощущение, что для инвалидов как будто специально придумали полосу препятствий.