Принцип неопределенности

— Не могу не одобрить твоего решения.

— Ты бы так не поступил, — презрительно сказал он. — Ты не хочешь заниматься честным трудом. Не тем идиотизмом, который так зовет Травер.

— Я нет. Но для тебя и в твоей ситуации оно разумно. И… если тебе будут задавать вопросы насчет меня, то прояви сдержанность и не упоминай такого слова, как «Сила», лады?

— Постараюсь.

Я вышел из каюты. Все без толку!

— Его не переубедить? — спросил капитан.

— Бесполезно, — сказал разочарованно. — Нам придется потратиться на дроида-повара.

— Это помимо протокольного. Он нам пригодится на переговорах.

— Где можно купить много различной техники, пару дроидов и сдать выпускные школьные экзамены? — спросил я.

— Сейчас найдем подходящее место. Садись, — он указал когтистой ладонью на диван рядом собой.

Расположившись перед голопроектором, мы листали список миров, обжитых астероидов и орбитальных и свободных станций, до которых был кратчайший путь. Станции, свободно дрейфующие в космосе, не были редкостью. Расположившись на транспортных узлах они не испытывали нужды в ресурсах и средствах. Именно такую, размером с небольшой провинциальный город, мы и выбрали для наших целей. Она носила мирное имя «Лагуна Алгана» и была заселена в основном дуросами, людьми и забраками.

Этот островок вольности формально входил в Республиканское пространство. Будь все контролируемо так, как корускантские улицы верхних районов, то преступность исчезла бы с лика галактики, но подобно крысам, прячущимся по темным углам, преступные элементы находили себе пристанища. Ими были заброшенные сектора экуменополисов, астероиды и богами забытые планеты. Масштаб в Республике был несколько иным, преступность вытеснялась не в кварталы нигеров или национальные анклавы, а на целые планеты и спутники, где царила без ограничений. Но кое-кто жил и среди стали и бетона. Пардон, дюрастали и дюракрита. Все еще встречались и яркие виды из нержавеющей стали и титановых сплавов. Отдадим почести Джиму ди Гризу и его последователям.

Преступность в грубо-средневековым смысле конечно. Как рассказывал старичок из ночлежки, в столице лидировали преступления иного рода, более цивилизованного. Но стоило совершить один гиперпрыжок и можно было встретить простые нравы античного мира, но с бластерами и прочими техническими достижениями в качестве антуража заместо топоров и копий. Эта станция лежала на границе этих миров, благополучного сверхцивилизованного мира Республики и полного безумия и хаоса внешних территорий.

Здесь можно было купить оружие любого рода в желаемых количествах. Теоретически нехорошие люди из Республиканской службы безопасности могли съесть живьем любого, кто связан с нелегальной торговлей оружием, без соли. А легальным оружием считалось только нелетальное, летальное при наличии лицензии, и «противоастероидные» пушки кораблей. Вздумай, кто подвесить под корабль протонную торпеду, его ожидает теплый прием… у нас же была только ударная торпеда[5]. Но зато не одна. Но и это могло вызвать множественные вопросы. Но все эти правила практически не исполнялись, как и вообще почти все законы в свободном космосе.

— Вы понимаете, к чему это может привести? Знаете, почему доступ к технологиям дается постепенно и равномерно всем представителям вновь открытого мира? — безрезультатно увещевал нас Фарланд.

Мы шли по бесконечным коридорам станции, в направлении кантины и слушали его непрекращающееся нытье

— Я изучил школьную белиберду и готовлюсь написать сочинение на эту тему. Разумеется, чтобы это не привело к внутренним конфликтам и войнам. И манипуляциями этими технологиями со стороны корпораций-монополистов. Но торговля будет легальной — я не нашел в таких действиях состава преступления. Травер подтвердит, он общался с адвокатом и замечу за свой счет, — капитан довольно кивнул. — Мы будем совершать честную сделку с правительством этого мира.

— Тебя волнует только состав преступления? Неужели тебе безразлична судьба всех тех жителей? — все никак не унимался кок.

— Так они быстрее узнают о кольто, репульсорах и чистой энергетике. Неужели это не будет благодеянием? — спросил его капитан.

— Это вероятно. Но вероятно и то, что они устроят геноцид соседям с помощью новых технологий. И вашей так сказать помощью. Ты не думаешь об этом? Если они окажутся не миролюбивыми созданиями?

— Ты всегда играешь по правилам Сената Республики? — спросил я уже выведенный из себя. — Полное исключение риска — это не делать вообще ничего. Мы рискуем. Сами и окружающим миром.

— Таков наш выбор. И наша работа, — сказал за мной Травер.

— И это то, ради чего мы живем. Игра, риск, — сказала Нейла.

— Не ожидал это от тебя, — изрек я.

— Если я не пристукнутый карточный игрок, как мой муж, это не значит, что я чужда азарта. И уж точно мне неинтересна работа на кухне, или посещение спа-салона. Хотя, нет туда бы я заглянула, но после хорошей драки, — сказала она с хитринкой в глазах.

— Команда психов, — выдавил из себя Фарланд.

— И как его в нашу компанию занесло? — задал я вопрос капитану.