Принцип неопределенности

– В подземном мире всегда есть место, – не стал я его разочаровывать. – А у нас есть, чем заплатить паромщику. Если он, конечно, принимает платиновые слитки.

– Ты так намекаешь про некое загробное царство? – сказала Нейла.

– Сто очков за понимание! – улыбнулся я сквозь силу.

– Ебаная нога! Ебаные пираты! – Закричал в сердцах капитан.

– Я вколола тебе обезболивающее. Ты сейчас ничего не должен чувствовать – сказала Нейла. – и в медотсек мы не попадем еще двадцать минут. Пока Т2 не заделает все дыры в кают-компании.

– В том-то и дело, что я ни хера не чувствую, – пожаловался капитан.

– А вонь от блевотины? – спросил я его.

– Ты пиздец, какой тактичный.

– Прекратите, – обиделась на нас Нейла.

Я, не теряя времени, стал копаться в системах корабля, поражаясь числу сдохших, или некорректно отвечающих его частей. Не удивлюсь, что любой летательный аппарат в таком состоянии на Земле подлежал немедленному списанию.

Лететь он мог. И гиперпривод слава богу был цел. Какому богу? Гермес еще не лишил нас своего покровительства. Хотя прочие и отвернулись.

Но у нас не было навикомпа. А без этой коробочки даже дублированный гиперпривод бесполезный набор высокоорганизованного металла. Считать прыжок по стандартным алгоритмам на бортовой ЭВМ можно так долго, что обстановка по гипердатчикам изменится настолько кардинально, что расчеты потеряют всяческий смысл.

Старательный Т2 уже заделал все сквозные отверстия, а система жизнеобеспечения заполняла загерметизированные отсеки воздухом из запасов. Трюм мы приводить в обитаемое состояние не стали.

Пока Нейла помогла Траверу добраться до медкабинета, я пошел проверять состояние корабля. Вид его был ужасен. Один плюс от отверстий, пробитых пиратом в обшивке, был – поднятая пыль, и мелкие осколки по большей части вышли вместе с увлекшим их воздухом. Но те, что оставалась, вместе с мелким мусором попадалась под ноги. Я присмотрелся к бритвенно острому осколку обшивки, воткнувшемся в диван. Сидевшего бы здесь раскроило. Стол в кают-компании сорвало с креплений и размозжило о стенки отсека во время наших головокружительных маневров. Его осколки заполняли половину помещения. Все стенки были в царапинах и следах сильных ударов. Заглянув ненадолго в ванную, с желанием прополоскать рот, я встал как вкопанный, смотря на разгромленное в хлам помещение. Зеркало было разбито также, как и мое душевное состояние. Крепления для личных предметов гигиены были сорвано. Всё было в осколках пластика и залито потеками шампуней и всяких средств, которыми пользовалась Нейла. Ее это точно расстроит. Вспомнив, что и воды у нас тоже нет, я плюнул с досады и поплелся в машинное отделение.

В нем к моему удивлению, оторвало только один ящик с инструментами, в котором их было слишком много. Однако Ивендо был прав насчет правильного размещения вещей на корабле. «По коробкам как можно равномернее». Один гидроключ застрял в кожухе реактора. Что на его работоспособности не сказалось. Я издали посмотрел на поврежденную проводку все еще под напряжением и решил аккуратно, медленными семенящими шагами покинуть машинное отделение. Только плотно закрыв шлюз, я почувствовал себя в безопасности.

Корабль напоминал техническую свалку, или разгромленный завод на окраинах, каких много на постсоветском пространстве.

В моей каюте было не так страшно. Ящик с вещами был на месте. Сами вещи, закрепленные под тщательным надзором одноногого механика, тоже не пострадали. Неплохо, что датапад рассчитан на такие испытания. Только из-за защищенного исполнения он был дороже обычного в десяток раз. Но я об этом не жалел. Взяв его в руки и законнектив его с кораблем, я пошел дальше.

Сверяясь с картой разбитых агрегатов, я обошел корабль. В трюме было несколько работающих голокамер и я, заглянув туда, ужаснулся. Платина, вывалившаяся из пары ящиков, похоже, половину боя рихтовала его переборки, сейчас же гнутыми и сплющенными кусками она валялась по всему трюму. Замечательно то, что ее ценность не зависит от товарного вида.

Уровень радиации зашкаливал – был разбит реактор того гравицикла, который лежал в трюме еще с Корусанта.

Обходя отсеки, я встретил Т2.

– Эй, ты знаешь, есть ли у нас еще вода?

– Бип- Би-И Вуу.

– Я понял, – на моем датападе загорелся ответ. – Ты говоришь, что мы такие распиздяи, что не ведем учет погруженных и разгруженных предметов на борту? И не имеем всех положенных документов?

– Виу.

– Это не ко мне, это к капитану, – возразил я дроиду.

– Вууу. Ви. – разочарованно пропищал дроид и укатил дальше паять и изолировать оголенную проводку. Нужное дело.

Во вспомогательном трюме остались целыми два ящика с вином. Йо-хо хо и бутылка рома! Но шанс испытать переживания семнадцати матросов на острове «сундук мертвеца» меня не прельщал. Хотя это, возможно, только красивая легенда…