Принцип неопределенности

– Достаточно разумный выбор. Главное с лекарством от кручины не переусердствовать. Мой предыдущий штурман выпадал из алкогольного дурмана только тогда, когда считал прыжок. Ужратая скотина.

– Это его? – я достал из кармана медальон на скользкой на ощупь блестящей, как ртуть металлической цепочке. Он имел форму металлического треугольника, в который была помещена звезда с четырьмя вытянутыми лучами.

– Его. Где нашел?

– В штурманской за панелью.

– Лучше выброси. Среди навигаторов это обычно скрывают, как венерические заболевания.

– Какой-то религиозный символ? – поинтересовался я.

– Почему ты так решил?

– Слишком много на нем тщеты и надежды, – сказал я.

Психометрия не всегда приятное занятие, чего только стоит встретить предмет и, осматривая его прошлое, понять, что он стал прямой причиной чей-то смерти. Это вызывает у меня едва не животный ужас. Из-за этого я избегаю проводить много времени в компании оружия. Несмотря на саму любовь к нему.

– Есть на свете целая религия Исхода, – сказал капитан. – Кто-то скажет, что даже секта, но так по мне разница между этими понятиями несущественна. Ее последователи верят, что путь в лучший мир лежит через гиперпространство. Что можно найти мир более совершенный, чем этот.

– И туда можно добраться на корабле?

– Именно так. Кто туда добрался – тот благословенный, святой иначе. А кто явился оттуда, тот Посланник. Они верят в приход своего мессии, Великого странника. Того, кто совершит путешествие туда-и-обратно.

– Занятное верование. А после смерти туда можно попасть?

– Нет, что ты. Смерть это смерть. Они ищут путь туда при жизни.

– Тогда, несмотря на свою необычность, они лучше иных верующих. Они не ждут лучшей жизни за ее гранью. Это более рационально.

– Но их фанатизм в исследовании гиперпространства впечатляет. Иногда он самоубийственен.

– И тебя не пугало иметь навигатора с такими религиозными взглядами? Да и еще алкоголика?

– Он был неплохим специалистом при всех своих пагубных привычках. Лучшим, которого я мог привлечь на свой корабль.

– Я все еще что-то не знаю?

– Тогда меня преследовала череда неудач, – ушел от ответа Травер.

Я не стал выпытывать из капитана информацию, ведь ее всегда можно найти и иными способами. Пожалуй, в список неудобств, путешествия в гипере, я все же включу отсутствие голонета. Если ты не запасся книгами заранее остается, деградировать перед головизором, работающим только на прием. Можно заниматься интернет-фишингом, но и он почти никак не разнообразит путешествие. Направить все вычислительные мощности корабля, чтобы в мутных потоках информации распространяющихся в гиперпространстве выловить несколько терабайт порнухи, это не тот результат, что ожидаешь увидеть.

Я достал распечатку на фримсе и готовился встречать очередной расколбас нулификатора. Его колебания и перерегулирование были неизбежны. Но тут было что-то весьма странное. Изучая пертурбации корабля через многомерное пространство, я наткнулся на большую бяку.

Причем смотря на распечатку, или текст понять это было куда проще. Используя математические выражения манипулировать гиперпространством не сложнее, чем трехмерной реальностью. Визуализировать же множественные измерения практически невозможно. Наше восприятие окружающего мира, в первую очередь зрительное, не подготовлено к пониманию четырех измерений. Наш мозг эволюционировал таким образом, чтобы справляться с множеством экстремальных ситуаций в трех измерениях. Мгновенная реакция на атаку хищника, представление своего положения в пространстве – это преимущество и работа естественного отбора закрепила в нас такие свойства. Но естественный отбор не побуждает нас учиться воспринимать движение в четырех пространственных измерениях. Этот навык не используется в природе. Вот мы, как заложники естественного отбора, и не можем это сделать.

Беда была в том, что с точки зрения строгой математики ничего ужасного нам не грозило. Всего-лишь вывернуться наизнанку. Зеркальный переход с разворотом. Представьте, что некое могущественное существо, живущее в трех измерениях, вмешается в жизнь плоского человечка из двумерного мира. Оно его переворачивает. Вот это и грозило нам. Перевернуться, или быть отраженными. Сама такая мысль уже заставляла выворачиваться мозги и не на шутку пугала.

– Травер, Травер, у нас проблемы, – вышел я на общий канал.

– Чего? – недовольно сказал он сонным голосом.

– Сейчас лучше не двигаться через, – я глянул на листок, – пять минут. Лучше замереть как статуя и хорошо зафиксироваться.

– И какая же херня нас ждет?

– Разворот по нескольким плоскостям строго перпендикулярным друг другу. И не только в трех пространственных.

– А на базовом?

– Это не ошибка и комп пропустил такой шаг. Почему, я не знаю. Но я не уверен, что ты будешь рад результату. Нас зеркально отобразит в пространстве.

– И что это херня значит? – раздался голос Кейна.

– Нейла? – спросил я твилечку, раз уж капитан включил громкую связь.

– Да?

– Ты же часто смотришь в зеркало?

– Частенько. А что такое? – ничего не подозревая спросила Нейла.