Пришельцы ниоткуда

– А! Так вы знакомы с Верньером? Да, он был капитаном флота. Не стану отрицать: подобное иногда случается. А разве у вас, в вашем Союзе, такого не бывает? К тому же Верньер даже в изгнании сохраняет верность Берандии. Я даже не уверен, что он таит злобу на герцога. Естественно, если бы он мог добраться до барона Дюссо!.. Но не он один мечтает об этом, и если бы его светлость не запретил мне провоцировать барона, чтобы вызвать на дуэль…

– А часто вы воюете с васками?

– Постоянно. Они грабят наши корабли, жгут наши деревни. И мы никогда не простим их за то, что они не помогли нам в тяжелые для нас времена. Васки презирают наш образ жизни и хотели бы, чтобы мы стали такими же простыми пастухами, как они. К тому же они – союзники бриннов!

– А про этих что скажете?

– Это не люди, Клер. Я знаю, ваш друг необычайно похож на них. Но он – цивилизованное существо, как вы и я. Бринны же – дикари. С васками война идет более или менее по правилам. Но бринны! Для них все годится: яд, предательство, ложь, засады! Еще ни один пленник не выходил живым из их рук. Говорят и, вероятно, так и есть, что они людоеды. И они ненавидят нас лютой ненавистью. Даже те, кого мы обратили в рабство, очень опасны. Пару месяцев назад трое из них набросились на женщину и перерезали ей горло, прежде чем кто-нибудь успел вмешаться. Нет! Нам надо подчинить васков и уничтожить бриннов. Только после этого у нас появится время для того, чтобы подумать о настоящей цивилизации.

«Старая история, – меланхолично подумал Акки. – Старая история победителей и побежденных. Различия порождают недоверие, недоверие порождает страх, а страх – ненависть. Побежденный боится и ненавидит победителя, до которого ему далеко в материальном плане. Победитель презирает, ненавидит и боится побежденных, которые, естественно, гораздо более многочисленны. И вероятно, люди на той и другой стороне в большинстве своем честны и отважны! Выходит, это случай, когда придется применить Стальной закон!»

Дверь с грохотом распахнулась, и за соседний столик опустились трое молодых моряков. Клер какое-то время прислушивался к их разговору. Они говорили о мысе Бурь, об архипелаге Пиратов, о потерянных островах, о северном побережье экваториального континента и его непроходимых джунглях, о пополнении запасов пресной воды под стрелами бриннов, о сказочных краях, где золото катается в речушках, как камушки в реках Берандии. Акки с ностальгией подумал о зале ожидания во дворце миров, там, на Рессане, где молодые координаторы, вернувшиеся со своих первых заданий, рассказывали друг другу такие же истории, ровно настолько же правдоподобные. Единственная разница заключалась в социальном положении рассказчиков. Суть же была одна и та же – стремление к чудесному, новому, которое толкало молодых людей всех человечеств на поиски далеких стран и волшебных планет. Один из моряков, явно более сообразительный, чем его товарищи, язвительно оценивал все эти россказни, легко отделяя правдивое от похожего на правду, возможного и ложного.

«После обучения из него вышел бы замечательный координатор», – подумал Клер.

В послеполуденные часы, бродя наугад по городу, он завязывал разговоры с ремесленниками, солдатами, городскими торговцами. Себя он выдавал за капитана корабля, пришедшего из Сен-Поля, самого отдаленного от Берандии города. Когда разговор касался опасных тем, которые могли бы выдать его, Бушран, игравший роль помощника капитана, ловко вмешивался и давал необходимые разъяснения. Но все эти дневные беседы лишь подтвердили первоначальный вывод: берандийцы ненавидели васков и презирали бриннов.

По возможности, во избежание общения с «подставными» людьми, Клер сам выбирал собеседников, но так ничего и не узнал об истинном отношении народа к его правителям. Никто не собирался говорить на эту тему с незнакомцем. Но он и не огорчался: главной проблемой для него было вовсе не это.

Солнце клонилось к закату, заметно потемнело: в этом полушарии только наступила весна. Акки вышел из города, чтобы встретить Хассила. Гравилет появился на большой высоте, резко спикировал, приземлился. Они тотчас полетели к замку, и по указаниям Бушрана хисс опустил аппарат на внутренний, выложенный плитами двор. Капитан отвел координаторов в приготовленные для них апартаменты, отделанные с варварской роскошью, где уже был накрыт обильный стол.

Перед уходом Бушран сказал:

– Если пожелаете выйти из замка, часовые получили приказ пропустить вас. Однако на вашем месте, сеньор Хассил, я бы остался здесь. В темноте вас могут легко спутать с бринном. Разумеется, я прикажу повесить виновного, но это не вернет вам жизнь!