Пришельцы ниоткуда

– Возможно. Но почему бы нам не сменить тему? Для нас обоих это мучительный вопрос, хотя и по разным причинам. Расскажите о ваших странствиях. Я чувствую себя такой невежественной, такой… – она на мгновение замешкалась, – такой примитивной! Вы, должно быть, видели великолепные города.

– Я не смог бы описать вам их. К тому же не на всех наших планетах есть города. На Элле хиссы, очень похожие на этих бриннов, которых вы презираете, перестали строить города много веков тому назад. Но я мог бы дать вам фотографии. Вы знаете, что такое фотография?

– Да. Но у нас их больше не делают.

– Ну ладно… Тогда попытаюсь показать вам несколько образов. Смотрите мне прямо в глаза и ни о чем не думайте.

Она подняла на него свои огромные зеленые глаза. Он устремил в них взгляд, сосредоточился, как это было нужно, чтобы передавать образы представителю нетелепатической расы. Десятки пейзажей пронеслись в его памяти, потом осталось одно-единственное воспоминание.

Она встряхнула головой, разрывая чары:

– Очень красиво, но это не город. Но эти высокие золотистые горы, этот голубой поток, спокойное озеро среди пурпурных деревьев… Где это?

Он вздрогнул. Лишь одно место отвечало описанию – долина Тар на Арборе. Долина Тар, где юные пары проводили вместе первые дни брака. Долина Тар, где когда-нибудь и сам он… Его семья всегда следовала обычаям синзунов, хотя они и были наполовину новатеррианами. В его голове вновь прозвучал голос Роана: «Вы молоды, она очень красива…» Неужели он влюбился в Анну? Ох! Это никак не изменит его окончательного решения, но может сделать принятие этого решения мучительным.

Какое-то время они молчали. Солнце играло в медных волосах Анны, окутывая ее огненным ореолом, и просвечивало розовым одно ушко. Не зная, что сказать, он немного смутился.

– В Роане скоро соберутся представители всех наших провинций, – сказала наконец Анна. – Да, я в курсе, так как после смерти моего брата, убитого на охоте сприелем, именно я – наследница трона, будущая герцогиня Берандии. Впервые с момента его основания герцогство «окажется под башмаком женщины», как забавно выражались у нас в древности. Это не очень-то нравится многим юным сеньорам. Здесь, на Нерате, женщины мало на что влияют. В общем, мое правление будет не из легких…

Акки слегка сдвинул брови. Уж не ищет ли она его поддержки?

– Но те, кто думает, что я не умею защищаться, – проговорила она, словно угадав его мысль, – жестоко ошибаются. За меня Бушран и его лучники, со мной будут Роан и все его графство. Почти все техники и инженеры – роанцы. Что касается флота… даже если мне придется вступить в союз с васками…

Он взглянул на нее с недоумением. Все это не соответствовало тому, о чем говорил Роан. Быть может, она знала о том разговоре и старалась одурачить собеседника?

Анна печально улыбнулась:

– Наша политика, должно быть, кажется вам жалкой и мелочной, – вам, который вершит судьбы планет. И я сама, должно быть, кажусь вам жалкой и смешной в роли государственного деятеля – я, доверившаяся человеку, которого впервые увидела всего час тому назад! Я ведь права, не так ли?

Акки слегка покраснел. «Уж не читает ли она и в самом деле мои мысли?» – пронеслось у него в голове. Однако же он был очень осторожен и едва ли мог допустить телепатическую передачу.

– Я так одинока, – продолжила она. – Совсем одна, с будущим тяжким грузом в виде короны, да еще в мире, созданном мужчинами для мужчин. И однако, у меня есть планы, которые превосходят все, о чем люди только могут мечтать. Кроме Бушрана, Роана и еще нескольких человек, все здесь – старые или молодые тупицы, которые не видят дальше завтрашнего дня и не понимают, что рано или поздно либо мы поглотим васков, либо васки поглотят нас. Настоящая схватка, настоящая битва разразится не между нами и васками, а между людьми и бриннами. Даже если они тоже люди, как вы говорите, – особенно если они люди, – рано или поздно одна раса уничтожит другую. И я не желаю знать, кто тут прав по закону. Посмотрите на эту землю: когда наши предки были выброшены сюда волею судеб – они ведь искали совсем другую планету! – на этом побережье жило всего несколько десятков совершенно диких туземцев, которых презирали даже бринны. О! По сравнению с вашей необъятной галактической цивилизацией мы сделали очень немного, но то, что мы сделали, – наше. Мы корчевали, строили, орошали, осушали, ровняли землю для полей, мы страдали и смеялись, мы здесь рождались и здесь умирали. Кому же принадлежит эта земля, Ваше-Превосходительство-Слишком-Далеких-Миров? Тем немногим бриннам, которые по ней кочуют, или нам, которые укоренились на этой земле и преобразили ее? А теперь, от имени закона, который нам чужд, от имени федерации, к которой мы не принадлежим, вы хотите, чтобы мы ее покинули?