Призраки дома Блэквуд

Мара шлепнула фотографию на каменные плиты. Мела у нее не было, но Эрика говорила, что символы не обязательно должны быть точными. Мара надеялась, что это касалось и изобразительных средств. Собрав в лужицу собственную кровь, она окунула палец в багряную жидкость и принялась по памяти рисовать квинет.

Скрежещущий звук сообщил, что Виктор подобрал свой топор. Она знала, у нее осталось всего несколько секунд.

Почти не представляя, что делает, Мара положила обе руки на фотографию Виктора: она знала только, что сама является сильным источником энергии, и помнила, что делала Эрика в холле. Мара сконцентрировалась изо всех сил, вызывая в памяти черные нити, парящие в воздухе.

Секунду ничего не происходило. Тяжело шагнув ближе, Виктор уже занес над ней топор, но тут что-то щелкнуло в голове, и Мара увидела их – десятки нитей, парящих в воздухе, поднимающихся из фотографии. Подхватив целый пучок, она медленно потянула за них.

Странное чувство. Часть ее знала, что держит в ладони только воздух, но другая часть ощущала эти нити. От них кожу покалывало, будто от слабых электрических разрядов. Мара понимала, что они очень тонкие, и что, если дернуть слишком сильно, они порвутся. Осторожно. Медленно вытаскивай его.

Нил, с уже занесенным над ее спиной топором, вздрогнул и, пошатнувшись, отступил. Мара потянула снова, и из груди Нила вырвалось чернильное облачко. Призрака перекосило, ледяная злоба уступила место потрясенному выражению, а затем подлинному ужасу. Она потянула еще раз и аккуратно, потихоньку вытащила призрака из Нила.

Они разделились точно масло и вода. Нил упал, а полупрозрачная дымчатая фигура Виктора, повинуясь нитям, скользила к Маре. Она видела, как упал Нил, но не могла рисковать, отвлекаясь. Он не вставал, и это пугало. В голове крутилась мысль, а вдруг человека можно убить, принудительно вытащив из него привидение, но она подавила ее.

Сконцентрируйся. Ты так близка к цели.

Виктор стоял перед ней. Его фигура светилась ярче, и выглядел он интеллигентнее Роберта Канта. Серийный убийца был косматым, в поношенной одежде, а во внешности Виктора, от бакенбард до дорогого костюма, читалась уверенность и ум. С перекошенным от гнева лицом он навис над Марой.

Сейчас, давай!

Она бросила нити и, опустив левую руку на квинет, правую направила прямо в склизкую, ненормальную, клубящуюся фигуру.

Мара представила свет, льющийся из квинета, как тот, что она видела в коридоре. По команде энергия поднялась в ней и полилась, обжигая руки, пульсируя в ране. Сильная, горячая, она переполняла Мару, вызывая ощущения свободного падения: желудок свело, сердце замерло, и даже захоти она, и то бы не смогла вздохнуть. Бурлящий поток силы тек сквозь нее, собираясь со всей комнаты, из всего Блэквуда, и лился прямо в призрака. Черная фигура раздулась, и Мару кольнуло сомнение. Но остановиться она уже не могла. Энергия неслась сквозь нее как электрическое торнадо, Виктор пытался удержать ее в себе, но смотревшие на Мару глаза горели дикой яростью. Призрак взорвался.

Мара могла только так описать это чувство: взрыв. Виктора разорвало, черные клубы дыма с шипением растворились в золотистом свете, лившемся отовсюду. Кожу ощутимо покалывало, но тоже будто в другом измерении: в реальности и волоска не шевельнулось. От этой силы перехватывало дыхание и кровь начинала стучать в висках.

В этот миг Мара видела Блэквуд таким, каким он был на самом деле: переплетение черных нитей, призрачное воплощение воспоминаний и эмоциональных связей заполняло комнату, окутывало стены точно паутиной. Они распадались на глазах, съеживаясь и тая от волны ее энергии, как сахарная вата от тепла.

Энергия окатила стены, потолок, а затем отхлынула, ручейками стекая вниз, в землю, по невидимым руслам в деревянных балках, исчезая в трещинах каменных плит. После взрыва света стало только больше. Он стекал с потолка, просачиваясь из каждой трещинки и дырочки. Мара, опустив руки на пол, чувствовала, как эта энергия бурлит и переливается под ладонями. К ее ужасу, она ощутила и эмоции в этой энергии: горе, страх, гнев, и поспешно подняла руки.

Это другие призраки. Теперь, когда Виктора нет, они наконец свободны. Как сказала Эрика? Точно, это как разобрать плотину.

Последние ручейки энергии впитались в стены и пол. Сияние угасло, и у Мары остался только фонарик. Искусственный свет казался совершенно бесполезным, особенно по сравнению с ярким свечением энергии до этого, и Мара, повернувшись к Нилу, заморгала, привыкая к давящей темноте. Нет, дело было не в фонарике.

Голова кружилась все сильнее. Ей не хотелось представлять, сколько крови она потеряла. Мара протянула руку к неподвижному телу Нила, но даже это усилие было слишком велико. Пол стремительно ринулся навстречу.

Глава тридцать девятая

С чистого листа