Призраки Джейн Лоуренс

Наконец Джейн оказалась на месте бывшей двери в подвал. Она сама заменила ее стеной, на которую теперь вынуждена смотреть. Первым желанием было шагнуть, представить, что преграды нет и в крипту легко попасть. Однако теперь Джейн знала, что спешка — проявление слабости. Из-за одной ошибки дом рухнет и погребет под собой подвал. Способна ли она управлять желанием и силой так, чтобы не изменить реальность к худшему?

Заключив существ в круг, Джейн увидела их истинными. Будь возможность начертить его здесь, она бы разобрала камень на элементы и составляющие, возможно написала уравнение или нашла с помощью геометрии решение, как все изменить.

Но круг не обязательно чертить так, чтобы заменивший дверь камень находился в центре. Возводя стены выше обычного, Джейн в какой-то момент заметила, что мир за его пределами меняется: явное блекнет, а тайное выходит на первый план. Она видела скрытые конструкции дома, улавливала их смысл. Реальность можно изобразить. Стена — линза, а не несущая конструкция. Главное — понимать, откуда смотреть.

Джейн нарисовала в воображении стены, потолок, обращая внимание на их структуру, довольно толстые, чтобы они не сливались с реальностью. В животе вновь появилась боль, но ее удалось унять, и она принялась изучать гладкую плиту перед собой. Идеальные углы в девяносто градусов… В реальном мире такое невозможно. Края приглушенно светились. Кончики пальцев покалывало оттого, что процесс создания не имел ничего общего с привычным процессом с использованием пера и бумаги.

И Джейн потянула стену вниз.

Камень поддался.

Стена покосилась, сила тяжести увлекала вниз, ее появление здесь противоречило привычным законам, поэтому она рассыпалась в прах. Джейн оперлась на обломки, существующие лишь в ее воображении, и почувствовала, как и они исчезают. Круг занял свое место. Мир обрел плотность и цвет. Джейн с трудом поднялась на ноги и увидела перед собой темную зловещую дыру. Голова закружилась, тело заполнила раскаленная масса. Держась за дверную раму, она вставила свечи в канделябр и зажгла. Только потом, переведя дыхание, переступила порог подвала.

Свечи мерцали, несколько из них погасли, когда она прибавила шаг. Прохладный влажный воздух окутывал со всех сторон, но она старалась не обращать на это внимания и не думать о том, что на ее пути могут встать призраки. Добравшись до длинного стола со стульями, она отчетливо ощутила на себе пристальные взгляды, но, оглянувшись, не увидела ни единой тени на стенах или у входа. Остановившись, чтобы прочитать имя Элоди на сиденье, она двинулась дальше.

— Августин! — Голос прозвучал неожиданно сильно, эхо разнесло звуки по всему коридору, в котором она стояла. — Августин, я здесь! — На мгновение стало страшно, что звуки стихли и наступила тишина. Страшно, что она не услышит того, что так ждала. Джейн затаила дыхание. И пошла вперед, медленно оглядываясь, надеясь увидеть если не человека, то хоть что-то — пятно, след на полу. Но ничего. Лишь белоснежный камень. Коридор казался бесконечно длинным, от него уходили в стороны другие, они, в свою очередь, тоже имели ответвления, некоторые вели в обратном направлении — подвал представлял собой лабиринт. Как его построили? Неужели никто не задался вопросом, почему каменные плиты состыкованы идеально, без зазоров? Построили в стародавние времена, когда мастера все угадывали по геометрической форме объекта, или его создавали частями так, чтобы никто, кроме зодчих, не представлял, каков будет конечный вид?

Лабиринт явно выходил за границы Линдридж-холла. Хотя магия ритуала доктора Низамиевой не действовала еще в полную силу, она разрывала тело Джейн изнутри. Она почувствовала это еще в тот момент, когда переступала порог.

И все же Джейн шла вперед.

Не прошло и нескольких минут, как в конце коридора перед ней выросла глухая стена. Испещренная линиями поверхность, будто кто-то хотел нанести рисунок и надписи. Джейн поводила по ним пальцем, но не уловила смысл. Наверняка это связано с эзотерическими знаниями, верованиями прошлых поколений, она ничего об этом не знает. Несколько минут Джейн стояла и смотрела на стену. Ноги болели от усталости, кричали, молили об отдыхе. О животе она старалась не думать, ведь боль становилась нестерпимой, когда магической энергии в теле было очень много. Можно остановиться, но это не поможет: чем дольше находишься без движения, тем сложнее сделать шаг. Это Джейн знала наверняка, усвоила за время долгой дороги в Ларрентон, когда очутилась в пугающей пустоте дома Каннингемов. Она заставила себя повернуть обратно, хотя свечи догорали, а холод сковывал движения, сокращая время бодрствования.

Здесь кто-то есть.

Расстояние позволяло разглядеть в свете очертания человека. Джейн рванулась вперед и замерла на месте, разглядев тонкую фигуру, изгиб шеи, одежду. Это не Августин. И не Элоди.

Это мама.

Глава сорок первая