Призраки Джейн Лоуренс

Августин вздрогнул, но заговорил не сразу. Тон его был мягким, почти ласковым.

— Я все делал для твоего блага.

— Я их видела. Видела Элоди, Августин.

Он резко втянул воздух, не разжимая зубов.

— Я хотел сделать тебя свободной, убедив, что это лишь дурной сон.

Сердце ее грохотало, звук отдавался в ушах.

— Свободной от чего?

Августин размышлял над ответом, когда в коридоре послышались шаги. Он поспешно отступил в сторону, поправил жилет и повернулся на звук. Из-за угла появилась Хант.

— Боюсь, мы прикончили графин, — заявила доктор и сразу добавила: — О, простите, что прерываю.

— Мы лишь говорили о приготовлениях, — смущенно, но без колебаний ответил Августин. В интонациях не было и намека на страх, и Джейн заключила, что ей следует у него поучиться. Он ни за что не покажет друзьям свою слабость.

Джейн повернулась к Хант, надев маску с милой улыбкой, которой встречала клиентов мистера Каннингема.

— Я пришлю миссис Перл с новым, — пропела она и, кивнув доктору, удалилась.

Оставшись одна, Джейн опустила голову и спрятала лицо в ладонях, желая хотя бы на несколько мгновений укрыться от этого мира. Она устала, событий слишком много. Кроме того, ей нужны ответы. И план, чтобы идти вперед.

Когда она, убрав руки, подняла голову, муж уже входил в гостиную.

Глава семнадцатая

Миссис Лутбрайт удалось устроить пир из ничего. Казалось, стол не выдержит бесконечной вереницы блюд. Чтобы выиграть время, подавали по очереди полдюжины корнеплодов, приготовленных различными способами. Рагу из вяленого мяса в отчаянной спешке вымочили в вине, убрав неприятный привкус с помощью недавно высеянных молодых трав. Спиртное добавляли в каждое блюдо, чтобы добавить изысканности и избежать критики.

Джейн коснулась плеча миссис Лутбрайт и прошептала горячие слова благодарности, но улыбку на лице кухарки вызвало лишь последующее обещание лично перемыть всю посуду.

Наконец миссис Лутбрайт с облегчением вышла из дома в темноту. За ней шла менее довольная миссис Перл, которой, как и ожидала Джейн, не удалось найти спальное место для каждого гостя.

Джейн сидела рядом с мужем во главе стола. Хант достала из своей сумки бутылку заграничного вина — сухого игристого. Темы разговоров менялись, фразы сплетались над столом в витиеватую паутину.

Винг начал описывать операцию на кишечнике у одного пациента, травмированного на рабочем месте. Бедняга страдал от боли, несмотря на эфир, но пять хирургов, трудившихся три часа, все благополучно зашили. (Пережил ли пациент ночь, не уточнялось.) Затем Хант завела разговор о механизме передачи инфекций, потом гости сплетничали об отсутствующих друзьях и ненавистных соперниках, обсуждали, кто, на что и какое финансирование получает и что еще Корона потребует от врачей.

Несмотря на внутреннее состояние, Джейн была очарована гостями. Перед ней успешные, хорошо образованные специалисты. Она тоже хотела быть такой. Она могла бы с легкостью рассуждать о математических теориях с позиции человека с университетским образованием. Вскоре присутствующие погрузились в философские дебаты, не устоял даже Августин. Ум Джейн принял вызов, и вскоре она вступила в спор на тему логики. Горячий и великолепный.

Ради прекрасной компании Джейн отбросила все мысли о событиях прошлых ночей, о высоких фигурах и бывшей жене Лоуренса с красными глазами. Она решила передохнуть и на два часа приковала к себе взгляды присутствующих, — желаемое, но невозможное стало на время реальным. Казалось, будь она способна поделить мир на ноль, получила бы все, о чем и не смела мечтать.

Ужин закончился, и гости переместились в гостиную. Собрав посуду, Джейн понесла ее в кухню, заметив в воздухе клубившийся табачный дым. В темных окнах Линдридж-холла не появились призраки, в коридорах ярко горели бра, она проходила сквозь огонь, радуясь новой реальности.

Вернувшись в столовую за четвертой партией посуды, Джейн увидела на месте Августина доктор Низамиеву. Та наблюдала, как Джейн неловко складывает грязные тарелки. Поднявшись с места, женщина неслышно подошла к ней — она будто скользила по полу, как во время первой их встречи в клинике. Джейн внезапно вспомнила о фигурах в библиотеке, и в животе появилась тяжесть, будто желудок наполнился свинцом.

— Доктор Низамиева. — Она не сразу смогла собраться, чтобы посмотреть на гостью так, как следовало.

— Новая миссис Лоуренс, — протянула та, склонив голову набок. Взгляд ее при этом блуждал по лицу Джейн. С момента кончины мистера Рентона прошла всего неделя, хотя все так изменилось, что казалось: минуло не меньше половины жизни. Беспокойство Джейн при виде доктора Низамиевой росло, что неудивительно, если учесть происходящее в Линдридж-холле. Интересно, почему именно ее Августин вызвал тогда из Камхерста?

— Как вы находите жизнь в браке?

Джейн почуяла в вопросе ловушку.

— Ново, я бы сказала.

Доктор Низамиева рассмеялась. Резко, отрывисто. Джейн показалось, что это хорошо отработанный смех.

— Да, пожалуй. Вы наблюдательны — хочу поговорить о вашем муже.