Проданный ветер

– Все должны видеть, что за беспокойство предков, Лис заставил держать вас ответ. Шаман вызовет духов и те вместе с уважаемыми людьми племени проследят, что бы были соблюдены все правила и законы, – отозвался монотонно индеец, продолжая сидеть с закрытыми глазами.

– Скажи мил человек, – пробормотал Степанов, подслеповато щурясь, – а человека они рвут конями при помощи волокуш?

– Привязывают к седлу лошади тонкое дерево, а уже к нему руки или ноги человека, – отозвался тот, пожав плечами.

– Сулима, оставил за голову инженера бочонок водки, – проговорил Орлов задумчего. – Значит, пить будут у костра… Верно, Мотори?

– Да, верно, – кивнув, буркнул тот. – Они закурят трубки у костра, дым поднимет их молитвы и мысли к небу, для того, что бы их бог видел всю чистоту их намерений, не лживость их желаний, что все они делают для бога и все старания идут от сердца. Огненная вода ускорит течение мыслей, придаст веселье в головах и сердцах соплеменников Лиса.

– У тебя есть свой план, генерал? – прошептал Джон, подавшись вперед всем телом.

Орлов посмотрел на товарища и тихо проговорил:

– Пока не уверен, но ежели нам не удастся разоружить охрану, то стоит попробовать захватить коня с волокушей. Отбить по коню на каждого у нас вряд ли получится, а вот захватить одного явно сможем, через дерзость конечно. Ну, а там остается только одному прыгнуть в седло, а другим схватиться за волокушу, тогда мы, пожалуй, сможем уйти. Пьяные воины – плохие воины.

– Ай, генерал, ай да голова! – выпалил американец. – А ведь и правда, в коня-то они стрелять побояться, уж больно это дорогое удовольствие, а это значит, что у нас шанс будет оторваться от них.

– Верно, и водка свое дело сделает! – с жаром поддержал Степанов. – Глядишь и, правда все получится! Эх, нам бы по револьверу.

Мотори сидевший до сих пор с безучастным видом, встал и прихрамывая подошел к окну проговорив:

– Увидев, что мы побежим, нам помогут наши разведчики.

– Думаешь, они знают, где мы находимся? – воскликнул Джон с недоверием. – Отчего же не идут нам на помощь сейчас? Ладно, мы для них чужие, но ты то, из их племени!

– Мои братья наверняка знают, что мы здесь и наблюдают из леса, за всем, что здесь происходит.

– Погоди, погоди, – настороженно пробормотал Орлов. – Ты же говорил, что у вас в племени, слишком мало воинов, и они никогда не отроют топор войны!

Аулет продолжал внимательно осматривать через окно, подступы к баракам, не отвечая на вопросы, затем повернул голову и, посмотрев в глаза поручику, сказал:

– В открытый бой они не вступят, но увидев нашу попытку вырваться – они обязательно отвлекут, людей Лиса своими залпами.

– О, Господи! – выпалил американец. – Так чего же ты молчал все это время?

– А меня, никто и не спрашивал об этом, – со вздохом отозвался тот.

Американец на четвереньках, проворно перебрался поближе к офицеру и с жаром зашептал:

– Чего тогда время тянуть? Можно охрану заманить, можно подкоп сделать и внезапно напасть. Если разведчики поддержат, чего время тянуть?

Поручик медленно достал из рукава кинжал и с силой попытался воткнуть его в промерзшую землю. Затем покачав головой, и глядя, на кинжал сказал:

– Земля словно камень, тут и до утра времени может не хватить. Давайте лучше к охране присмотримся, да подумаем как их половчей разоружить. Ну, а в крайнем разе, будем надеяться на суету, водку и веселье промеж чугучей – это наши союзники. Остается только решить, кто коня отобьет, да в седло ловко прыгнет. Может ты, Мотори, попробуешь?

Аулет стоявший у окна и наблюдавший за охраной, отрицательно покачав головой проговорил:

– Я бы мог это сделать, только веселье у костра, Лис с меня начнет, потому что я стрелял в их братьев, а это для них важнее, чем смерть урусов. Решайте промеж себя, кто под сегодняшней луной, когда будут убивать меня, оседлает коня с волокушей.

– Ты, предлагаешь нам всем сидеть, и ждать пока над тобой будут измываться? – буркнул Орлов. – Нет, так не должно быть…, мы вместе отражали атаки чугучей, вместе и на прорыв пойти должны. Ты, Америка, согласен со мной?

– Конечно! Я вообще поражаюсь, что наш друг Мотори, может про свою смерть так спокойно говорить и предлагать такие вещи.

– Мы так воспитаны. Наши предки, не должны видеть нашего смятения и страха перед смертью, на наших лицах – отозвался тот, продолжая наблюдать за охранявшими их индейцами.

Казак поправил свою лохматую шапку, и сев по удобнее сказал:

– Ваше благородие, ну чего тут думать? Еже ли не удастся охрану разоружить, то дозвольте мне стариной тряхнуть. Я ведь раньше в джигитовке одним из резвых был.

– А сможешь коня то индейского одолеть, голубчик? Они же у них с норовом суровым.

– Мне, ваше благородие, главное за гриву ухватиться, а там-то я уже даже без упряжи управлюсь. Чем на костре гореть, я уж лучше коня оседлать постараюсь. Так что не сумлевайтесь, ради такого дела я хоть на черта скакнуть готов, главное, что бы местный леший подножку не подставил.