Проект "Ворожея"

Мужчина на экране вдруг прервался и несколько раз моргнул, очевидно, освобождаясь от действия чудного средства Гудвина, и в следующую секунду на экране появилась какая-то модельной внешности блондинка, а Влада рванулась вперед и стала слепо шарить по клавиатуре.

— Еще раз, — пробормотала она сама себе, и, когда запись из-за ее нервных движений скакнула слишком далеко назад, Влада издала звук, который я никогда не слышал от нее прежде. Громкое "Ар-р-р-р" — смесь вопля возмущения и натурального рычания.

— Влада, просто скажи мне — это он? — попытался я оторвать ее от повторного просмотра эпизода с этим психованным блондином.

— Он-он-он, — дернула она плечами, сбрасывая мои руки, будто они были сейчас жутко раздражающей помехой для нее, как и мои вопросы. — Разве не видишь, какой он красный.

Влада протянула пальцы к экрану и, растопырив, накрыла лицо маньяка, стала дышать чаще и слегка задрожала, начиная уже пугать меня.

— Мерзкий красный, — пробормотала она и надавила так, что на экране проступили цветовые пятна. — Я могу дотянуться. Теперь я вижу его всего.

Ее энергия вдруг возросла в разы, я это каждой костью в себе ощутил, и мой желудок свернуло в бараний рог, норовя вывернуть наизнанку. Влада стала раскачиваться, продолжая давить на экран, будто хотела проникнуть сквозь стекло. Я схватил ее за руку, опасаясь, что она повредит себе, но она резко выдернула кисть, снова издав это досадливое ворчание.

— Влада, что происходит? — сжав вокруг талии, я тогда просто решил оттянуть ее подальше от ноута, и попытался втащить нас обоих на диван.

Но девушка стала с неожиданной силой со мной сражаться. Сначала молча, тяжело дыша, а как только запись с маньяком снова закончилась, пришла почти в неистовство.

— Еще раз. Еще раз, — крича требовала она, вырываясь почти с остервенением в попытке дотянуться пальцами до экрана.

— Влада. Прекрати, — тряхнул я ее, чувствуя, как в голове замыкает от жутких волн, исходивших от нее сейчас, которые будто заживо потрошили. — Очнись.

Но она, казалось, не видела и не слышала меня, продолжая бороться и тянуться к экрану, повторяя без конца свое пугающее "еще-раз-еще-раз-еще-раз". Потеряв терпение, я вскочил, поднимая и ее, и повалил на диван, тут же прижимая собой. Оперся на локти, обхватывая лицо и вынуждая смотреть только на меня. Но она извивалась и изворачивалась, напрягая шею до хруста позвонков, упорно стараясь взглянуть в сторону стола с компьютером.

— Да приди же ты в себя, — затряс я ее сильнее, но это не возымело никакого действия. Она таращилась распахнутыми до предела глазами, но не видела меня, кажется, вообще не осознавала, где и с кем.

— Я могу дотянуться. Я могу. Раньше не могла — не хотела. А теперь могу-могу-могу, — бормотала Влада, все не унимаясь, продолжая мои внутренности замораживать и в узлы сворачивать буйством прущего из нее дара.

Совершенно уже не соображая, я хлестнул ее по щеке, и на долю секунды взгляд ее прояснился, а мне полегчало.

— Антон? — хрипло прошептала Влада, будто не совсем понимала, что происходит, но потом лоб ее наморщился, а глаза опять остекленели, и она взбрыкнула, сбрасывая напрасно расслабившегося меня на пол с воплем: — Пусти-и-и.

Вскочив, она метнулась к двери и стала судорожно открывать замок, совершенно не обращая внимания на то, что по-прежнему обнажена ниже пояса.

— Да какого хрена происходит вообще, — взревел я, оттаскивая ее от двери. — Очнись ты, мать твою.

— Пусти. Я его чувствую. Я его найду, — Влада стала выворачиваться из моего захвата, и я не видел ни единого проблеска ее прежней на искаженном натуральной одержимостью лице.

Я удерживал, она дралась со мной, рвалась, повторяя одно и тоже снова и снова, и, похоже, конца этому не предвиделось. Неожиданно в мои закипающие от всей этой сумасшедшей херни мозги как озарение пришло воспоминание о том, как Влада говорила, что помогало приглушить действие ее чертова дара. Уже почти совсем не жалея ее, я грубо поволок девушку в сторону кухни, не обращая внимания на то, что она хваталась за дверные косяки и царапала стены, ломая ногти. Вжав ее в стену рядом с холодильником, одной рукой распахнул дверцу и стал шарить внутри. На пол посыпались немногочисленные продукты, и бутылку водки я нашел далеко не сразу. Скрутив крышку, развернул Владу к себе спиной и насильно запрокинул ей голову, вливая алкоголь, следя за тем, чтобы просто не захлебнулась. Сделав вынужденно несколько глотков, она зашлась в кашле, и я отпустил ее, внимательно наблюдая. Она рухнула на колени и уперлась руками в пол, продолжая кашлять, обливаться слезами и отплевываться. Пару раз она даже еще чуть не поползла в сторону двери, но, видимо, как только алкоголь попал в кровь, это стремление угасло.

— Ты что творишь? — прохрипела она, уже совершенно осмысленно глядя на меня.

— Я? — от перенапряжения нервный смех вырвался, прозвучав чуть ли не визгливо. — Это ты словно обезумела.

— Что ты имеешь в виду?

Не стесняясь в выражениях и не думая понизить голос, я пересказал ей, что имел в виду.