Проклятие Аскаила

— То должен знать, что произошедшее этой ночью ничего между нами не изменило. — Прервал Алекс архимага, заявив почти прямым текстом, что ему плевать на благодарность столь могущественного человека, как Августин. — Мне от тебя ничего не нужно. Как не нужно и от твоей жены. Если она когда-нибудь придет в себя, передай ей, что ее слова больше не имеют смысла. Я переступил черту и никогда не вернусь назад.

Алекс замолчал и направился к Буцефалу, который стоял немного в отдалении от входа и покорно ждал своего хозяина. Августин попробовал встать у охотника на пути, но массивная рука скьярла остановила его.

— Оставь его, — угрожающе попросил Блэкхард. Августин строго посмотрел на скьярла и неуверенно кивнул.

— Если захочешь оставить жизнь охотника, то двери Моравола будут открыты для лорда Крона, — произнес Августин напоследок и повернулся к охотнику спиной, в сторону замка, где сейчас лежала чудом спасенная Валерия. Увидев вопросительный взгляд Эниды, архимаг ответил ей. — Он знает, о чем я… и, фон Рейнор, постарайся не злить его. Этот человек готов пойти на все, чтобы выполнить свои обещания, даже самые безумные и нелепые.

— Фон Рейнор! — крикнул Алекс, забравшись на Буцефала. — Не знаю, о чем говорится в твоем пророчестве, но если ты немедленно не пойдешь в конюшни и не заберешь лошадей, то тебе придется найти другого дурака, который возьмется за исполнение того бреда, который люди зовут предсказанием.

Энида от неожиданности открыла рот, простояла так несколько секунд и уже была готова ответить охотнику, но тот ее опередил.

— У тебя есть время, пока я пополняю свои припасы, — сказал Алекс, разворачивая Буцефала в сторону главного рынка Рондолина. — Знайте, если через час я не встречу вас двоих у восточных ворот, я уеду один, и мне будет абсолютно плевать на клинок, судьбу и Аскаила.

Охотник хотел дополнить свою речь, но не стал. Вместо этого, он лишь еще больше спрятал свое лицо за капюшоном и направился на знаменитый рондолинский рынок, торговцы на котором уже начали открывать свои прилавки. Алекс надеялся, что Энида назло ему не станет подчиняться столь грубому приказу, предпочтет обойтись без него и опоздает на назначенную встречу, но его надеждам не суждено было сбыться.

Энида и Блэкхард пришли вовремя, и через час они продолжили свой путь, который уже пролегал не на юг, а на восток. К границе Темного Леса, приграничные руины которого обходят стороной даже самые матерые скьярлы.

Глава 5

Хозяин болот

— Ее звали Элайна, — отрешенно произнес Алекс, когда наконец-то смог справиться с навалившимися на него эмоциями и выбраться из давно забытых воспоминаний. Полторы недели Крон пытался снова забыть то, что когда-то чувствовал к светловолосой чародейке, и то, что своими грубыми словами он навсегда распрощался даже с тенью надежды снова быть с Элайной.

Охотник провел это время в молчании и старался не замечать происходящие вокруг него вещи. Не замечать, как постепенно меняется природа, как древние почти черные деревья начинают сменять молодые березы, как тракт становится все уже, а деревни и города менее богаче. Не замечать, как Блэкхард пытается завести разговор с Энидой, и как он каждый раз терпит поражение. Каждый раз скьярл замолкал, но через пару дней начинал сначала бесполезный разговор.

Алексу прекрасно удалось скрыться от всего, что творится за пределами его души, но сейчас он был готов начать возвращение к нормальной жизни.

— Все дело в ней? — подъехав к Алексу, нерешительно спросил Блэкхард. В его голосе прозвучало почти незаметное переживание за самочувствие друга, однако охотник проигнорировал слова скьярла. Не одарил его даже кивком. Он просто продолжал смотреть вперед, на восток, где небо уже начало темнеть.

— О ком он? — Спросила подъехавшая сбоку Энида.

— О чародейке, с которой мне пришлось работать много лет назад, — хмуро ответил Крон, не сводя взгляда с горизонта. — Возможная родственница твоей госпожи Валерии… Ты знала ее? Знаешь, почему она решила настолько сильно изменить свою жизнь, что пошла в жрицы?

— Она стала жрицей? — удивленно спросила Энида, случайно потревожив свою бурую лошадь. — Бывший магистр школы воды стала жрицей? Я считала бредом то, что она была беременна, а тут все гораздо серьезнее — жрица Лжи! Подожди… Не хочешь ли ты сказать..?

— Это была моя кровь, — почти прошипел от гнева Алекс. В его глазах вспыхнул опасный огонь, рука потянулась к спрятанному под плащом клинку, а къярд, почувствовав эмоции своего хозяина, обнажил огромные, наполовину демонические клыки и учащенно замахал хвостом. — Этот ребенок был моим. Он был продолжением моего рода, а она украла его у меня. Я даже не знаю жив ли он.