Проклятие Гийома Завоевателя

– Вы для меня, словно вестник судьбы, мессир шевалье. Ваша рука подвела меня к трону, а сейчас, или теперь, как вам больше подходит, ваша рука…

Годфруа не дал королю договорить:

– Сир, простите, что перебиваю вас, но, позвольте, я уже вам сказал о своей личной непричастности к смерти вашего сына…

Король рассеянно закивал головой:

– Что-то нахлынуло на меня. Сам не понимаю…

Он повернулся и побрел по пирсу по направлению к большому зданию крепости, где разместился его двор. Внезапно, король повернулся к де Леви и крикнул:

– Прошу вас об одной мелочи! Побудьте рядом со мной, мессир сенешаль…

– С превеликим удовольствием, ваше величество. – Поклонился Годфруа, понимая, что он обречен.

– Смотрите, мессир, какой прекрасный корабль! – Генрих показал рукой на большой белый неф, стоящий возле пирса. – Я назвал его «Бланш Неф» – белый корабль! Мой сын так любит его, что просто ревнует меня и мою свиту, когда я ступаю на его корабль! Ничего, потерпит немного наше присутствие. Верно, я говорю, мессир де Леви? Потерпит?..

– Воля сюзерена – закон для всех, в том числе и для принца короны…

– Хорошие слова! – Снова грустно улыбнулся Генрих. – Слова рыцаря…

– Ладно, хватит об этом. Пойдемте, откушаем, чем Бог послал перед отплытием…

Годфруа поклонился и пошел вслед за королем Генрихом. Он прекрасно понимал, что операция должна быть проведена любой ценой. Таково было решение его короля, а его жизнь ничего не значила, если на весах стояла жизнь и благоденствие его сюзерена – короля Людовика, его детей, его потомков, его трона. Годфруа спокойно пошел за королем, решив, что умрет вместе с ним, но не отменит приказ…

В это время несколько пар глаз пристально следили за де Леви и королем Генрихом. Это были те самые три монаха и два немые слуги. Монах, который был старшим в этой группе, вздохнул и тихо шепнул остальным:

– Я попробую уговорить принца выйти в море раньше всей эскадры и не взять на борт отца.

Группа вопросительно посмотрела на него. Монах невозмутимо ответил:

– Наша задача, в конце концов, просто устранить потомков Завоевателя, а не забирать души верных слуг короля Людовика. Мессир де Леви и так сильно настрадался за последнее время. Смерть Жана де Фиенна, Ангеррана де Шомона слишком тяжело отразилась на его сердце. Но, он сильный и волевой человек. Я уважаю его. Несмотря ни на что, рыцарь де Леви сохранил в сердце любовь к своему сюзерену, веру в него и правоту его решений. К тому же, ребята, Годфруа еще не знает, что умерла его любимая жена Луиза… – монах замолчал и пристально посмотрел на членов группы. Все молча кивнули, соглашаясь с его словами. – Вот и прекрасно. Спасибо. Я не сомневался в вашей поддержке. Мы все выйдем на корабле и сделаем так, чтобы он не пришел больше в порт…

Все собравшиеся на полубаке судна члены группы молча кивнули ему в ответ. Решение они приняли сами, приняли добровольно. Они шли на сознательную смерть, спасая жизнь самому честному и порядочному среди них…

Принц Гильом Английский страшно разозлился, когда монах рассказал ему о желании его отца-короля отплыть вместе с ним на «Бланш Неф» в Нормандию. Гильом рассвирепел, покраснел, услышав вдогонку, что его отец решился прихватить с собой почти всю придворную толпу, от подхалимства которой у принца начинали болеть зубы.

– Значит так! – Крикнул он капитану нефа, молодому фламандскому рыцарю-бастарду, которого он принял к себе в услужение два года назад. – Как только мой батюшка войдет в дом, мы немедленно отходим и отплываем в Нормандию! У меня нет никакого желания слушать его вечные наставления и болтовню его прихлебателей!

– Будет исполнено, ваше высочество… – спокойно ответил капитан нефа и пошел отдавать команды.

Принц Гильом сел на стул, прибитый гвоздями на открытой кормовой надстройке нефа, и посмотрел на небо. Горизонт был чист и светел, только, где-то вдали, на юге и юго-востоке наползали неприятные свинцовые тучи, предвещавшие шторм. К несчастью, курс лежал именно туда, Нормандия была на юге.

Подбежал капитан, который, запинаясь, сказал принцу о возможности шторма. Гильом криво усмехнулся и отмахнулся от капитана:

– Ерунда! Вам, фламандцу, не к лицу пугаться каких-то мелких тучек и легкой болтанки! Отходим, как я приказал…

Капитан попытался оспорить решение принца:

– Сир! В середине лета часты внезапные и резкие шторма, которые приходят со стороны Норвегии! Даже опытные мореходы опасаются попадать под них и пересиживают в портах…

– Лучше меня хорошенько перетрясет на этой посудине, нежели выслушивать пустую болтовню придворных лизоблюдов и нравоучения моего батюшки! Мы отходим…

Группа монахов тихо и незаметно переглянулась между собой и перекрестилась. Со стороны это могло показаться обычной набожностью или испугом, но, на самом деле, это было последнее покаяние убийц перед неизбежным финалом…

Через два часа, закончив спешную погрузку, «Бланш Неф» вышел из порта Дувра.

Неприятный северо-восточный ветер обдал принца своим холодным, словно могильным дыханием. Гильом поежился и попросил меховую накидку.

Монах, стоявший рядом с ним, тихо прошептал: