Пропавшее Рождество

Полицейские перевели дух. Им явно не хотелось вступать в перепалку с духовной особой.

— Итак, кто объяснит мне, что происходит? — спросила Даша, обращаясь к незваным гостям.

— Мадемуазель, нам необходимо с вами поговорить, — категорично заявил тот, кто походил на старшего, и указал рукой на кресло.

— Ну, если больше во всем отеле не с кем... — Его жест Даша проигнорировала, желая показать, что долго беседовать не намерена.

— Может быть, вы хотите что-нибудь накинуть? — полицейский сделал выразительные глаза: — Довольно прохладно.

Сначала Даша не поняла, о чем он говорит, холодно ей не было, но, глянув вниз, увидела, что стоит посередине номера в одной сорочке. Очень короткой и очень прозрачной. Настолько прозрачной, что не стоило даже с криком «Ой!» попытаться прикрыться — на все рук явно не хватило бы. Следовало или переодеться, или немедленно лечь обратно в постель.

Даша выбрала последнее. Решение оправдывалось ее болезнью, кроме того, возможно, сократило бы визит нежданных гостей до минимума.

— Вы не против, если я буду разговаривать с вами лежа?

— Как вам будет угодно, мадемуазель.

Судя по настрою, начальник полицейских готов был с ней беседовать, даже сидя на потолке.

Даша подошла к кровати и потянула одеяло.

— В таком случае попрошу всех посторонних удалиться.

Как и следовало ожидать, никто не тронулся с места. Очевидно, еще не родился француз, ощущавший себя посторонним в дамской спальне. Пришлось выбрать промежуточный вариант: завернуться в одеяло и присесть на краешек кровати.

— Спрашиваю в последний раз: что вы от меня хотите?

— Для начала давайте познакомимся. — Начальник жандармов сделал вид, что не замечает недовольства хозяйки номера, и улыбнулся так, что кончики черных напомаженных усов указали на потолок. — С вашего позволения, меня зовут Буже. Инспектор Себастьян Буже.

Даша пожала плечами. Как правило, в подобных случаях отвечают: «очень приятно» и называют свое имя, но в данной ситуации это было совершенно бессмысленно: ничего приятного в беседе с полицейским нет, а ее имя он и так знает.

— Я слушаю вас, инспектор Буже, — сухо обронила она.

— Месье Серро сказал, что вы расспрашивали его о некой женщине в желтом комбинезоне...

— Кто это — месье Серро?

Инспектор кивнул на Жан-Жака.

Даша укоризненно посмотрела на бармена, стоявшего тут же у двери. Но тот только руками развел: мол, от меня это не зависело.

— Допустим. Ну и что с того?

— Вы знали ее?

— Если бы знала, то зачем бы спрашивала? — вяло удивилась допрашиваемая, нащупывая ногой тапочку.

— Вы сказали, что узнали ее. — Инспектор старался держаться как можно мягче, но было ясно, что это только видимость.

— Ну... Мне так показалось. Издали.

— А где и когда вы ее видели?

Допрос начинал нервировать. Даша никак не могла понять почему ей задают все эти вопросы. Кроме того, тапочка никак не находилась.

— Какое это имеет значение? Разве что-нибудь случилось?

— Случилось. — Инспектор присел на колено и залез рукой под кровать. Даша настороженно следила за его действиями. Достав потерянную тапку, полицейский любезно помог надеть ее на ногу. — Рано утром женщину в желтом комбинезоне нашли мертвой.

— Рано утром? — вскрикнула Даша, отдергивая ногу, словно сидящий мог ее укусить, но сразу же облегченно перевела дыхание: — Господи, как вы меня напугали! В таком случае речь идет о совпадении.

— Совпадении?

— Да. Потому что свою даму в желтом я видела сегодня днем.

— Вы уверены в этом? — полицейские переглянулись.

— Абсолютно.

— А где вы ее видели?

— Ну... Вообще.

— Как понять «вообще»?

Даше показалось неудобным признаться, что из-за простуды она не выходила на улицу и потому подглядывала за людьми сквозь шторы, словно скучающая старушка.

— Скажем так: я видела эту даму издали. На прогулке. Она каталась на лыжах, а я прогуливалась мимо без лыж, пешком. Мне она напомнила одну мою давнюю знакомую. Но, наверное, я ошиблась. — Здесь молодая женщина замолчала и вопросительно посмотрела на инспектора.

— Наверное. — Полицейский встал и пересел в кресло. Он не скрывал раздражения. Сняв фуражку, отер лоб большим носовым платком. — Особенно учитывая то обстоятельство, что сегодня вы целый день не выходили из номера.

— Как это не выходила? — Даша нервно рассмеялась. — Разумеется, я выходила. Вы можете спросить у Жан-Жака... То бишь у месье Серро. Он угощал меня превосходным глинтвейном...

— Это было вчера, мадемуазель, — с вежливой улыбкой возразил бармен.

— Что было вчера?

— Превосходный глинтвейн.

— Как вчера? — испуганным шепотом переспросила Даша и беспомощно огляделась по сторонам, словно ища часы или календарь.

— Вы проспали всю ночь и целый день. Сегодня Рождество, я поздравляю вас!

Дашу бросило в жар. Она даже не поняла, чего испугалась сильнее: того, что провела без сознания сутки, или того, что, судя по всему, стала свидетелем убийства.

— Спасибо, но православная церковь празднует Рождество в январе, — пробормотала она. — А вы... уверены в этом?

Полицейские переглянулись.

— В чем, мадемуазель? В том, что православные празднуют Рождество в январе?