Пророчество Великой Сказочницы

На победном пиру собралась масса разночинного народа – короли и королевы, приглашенные Мариной, ее близкие друзья, обитатели Мартика и простые жители столицы королевства. Среди гостей она заметила Генриха Пристольца, Кристиана Борто, который боязливо поглядывал на нее (он теперь ее побаивался, а Марина поняла, почему он не знал о смерти Кэриш – девушка была жива), братьев Гритто, фокусника Густана Люпарка, Гертокса II. Бонти, как всегда, раскачивался на люстре. Причем на этот раз он висел на тарзанке, расшитой блестками и бисером. Присутствовали на пиру Лорида, Малах, Солика и… Петфальд Рикост, приглашенный Эмильдой и не сводивший глаз с королевы Маринии. Впрочем, все без исключения гости сверлили ее восхищенными взглядами, шепотом переговариваясь о случившемся. Марина под давлением взглядов смущенно прятала глаза.

Воротилась в Мартик она со странным чувством на душе – смесью облегчения, навалившейся вины и опустошенности. Разобраться в себе, в своих чувствах было непростой задачей. Несколько дней она, подобно Нептунии, провела в призрачном коконе, отгородившись от окружающих, закрывшись в комнате и не желая никого видеть, ни с кем разговаривать, выслушивать глупые комплименты и поздравления. Она то часами торчала у окна, то подолгу лежала на кровати, уткнувшись взглядом в одну точку. Зачастую этой точкой был лоскут золотистой материи, висевший на ручке двери гардеробной. Мысли путались в голове, погружая в глубокую депрессию и подавляя какие-либо намеки на хорошее настроение.

Эмильда какое-то время не тревожила ее, позволив покопаться в себе и прийти к выводу, что если бы она не убила Нептунию, то Нептуния бы погубила больше судеб…

– У тебя будет персональный прорицатель? – спросила Эмильда, разбудив загрузшую в раздумьях Марину.

Она проснулась не до конца.

– Ты обзавелась предсказателем? – Эмильда проглотила сразу двух ёжиков и измазалась шоколадом.

– С чего ты взяла?

– Витан поселится в Мартике?

– И что с этого?

– Он не сказал?

– Что не сказал? – Марина обратилась к Витану.

– Я не успел обо всем поведать Ее Величеству, – он насыпал в тарелку тушеных улиток.

– Вы можете не говорить загадками?

Сделав глоток фирменного напитка Сами, Эмильда сказала:

– Витан – Величайший прорицатель Нептида.

Маринины глаза расширились от удивления.

– Ты переоцениваешь мои достижения, – скромничал Витан, как и все воистину великие люди. – Знаешь, Марина, почему я оказался в клетке?

Она порылась в воспоминаниях и припомнила знакомство с сокамерником:

– …Не угодил Нептунии?

– Да, не угодил Нептунии, – он сдобрил улиток соусом. – Я предсказал ей скорый крах и гибель.

У девочек не было слов. Эмильда знала, что Витан – предсказатель, но об этом пророчестве ей не было известно.

– Услышав горькую правду, Нептуния бросила меня за решетку.

– Ты раньше всех знал, что Марина победит Нептунию? – спросила Эмильда.

– Да, – ответил он.

– Ты не сказал мне! – с натиском произнесла Марина.

– Чтобы ты не расслаблялась, – сказал провидец, постаравшись не раздразнить ее улыбкой.

– Витан, мы поссоримся на всю оставшуюся жизнь!

Он поперхнулся.

– Не горячись. Если бы я сказал, что не следует ни о чем волноваться, что Нептуния погибнет, ты бы не воспринимала соперницу с достаточной долей серьезности. Результатом стала бы Ваша смерть, Ваше Величество.

– Не называй меня так! – королева нацелила на него вилку.

– Сдаюсь, – он поднял руки вверх.

Марина пригнулась – Бонти пролетел на тарзанке, едва не сшибив с нее корону.

Люстры в Большом Зале были завешаны миокрами. Они резвились, развлекая публику и получая щедрые порции аплодисментов.

– Сколько же их тут! – Марина окинула взглядом весь потолок.

– Немерено, – произнесла Эмильда.

– Кыш! Кыш! – Чакстон, взлетев над столами, занялся чисто телохранительской деятельностью – освобождением королевского простора от назойливых гномов.

– Они имеют привычку вредничать и не слушаться, – сказала Эмильда.

– Ты тоже часто вредничаешь и не слушаешься, – сказала Марина.

* * *

На пьедестале разместилось пять человек. А точнее – четыре человека и одно привидение: Витан, Эмильда, Солика, Тьер и Чакстон. Вытянувшись струнами, они гордо возвышались перед многочисленной разношерстной публикой и рассматривали богатое убранство Большого Зала. Огромные воздушные шары, волшебные музыкальные гирлянды, море серпантина и цветов – всё это в сочетании с позолотой стен создавало сказочную атмосферу, насыщенную королевской роскошью.

Марина подошла к пьедесталу, коричневое платье с золотым отливом заискрилось в мерцании заколдованных гирлянд. Раны на лице и теле Мольт заживил, и в тот вечер она блистала. Впервые за всё время пребывания в подводном мире она решилась толкнуть речь в стенах Мартика. На пиру, организованном по случаю коронации, она так и не пересилила робость, а теперь, когда в ней видели всесильную победительницу и могущественную королеву, раскрепоститься было проще.

Свободолюбиво расправив плечи, но избегая высокомерия и излишней представительности, Марина, не прилагая усилий, заставила всех замолчать и вслушаться в свои речи.