Пророчество Великой Сказочницы

К десятому мая гости съехались в Мрициус. Марина только и успевала развлекать их, отвечать на вопросы, следить, чтобы всем было весело и уютно. Единственной гостьей, с которой она чувствовала себя комфортно, даже несмотря на пышные платья, которые приходилось надевать по случаю присутствия во дворце высокопоставленных личностей, была Лорида. Она ощущала теплоту и уважение по отношению к себе и отвечала королеве Хлида тем же. У Лориды и Эмильды она могла спросить, что надеть, как не вывихнуть ноги на каблуках, о чем поговорить с гостями и о чем не следует с ними беседовать.

Ко Дню Липрекко дворец завешали манекенами различных чудовищ – всей той нечисти, от которой оберегали Мартик крылатые феи. В коридорах добавили свечей, что создавало особую праздничную атмосферу. Кроме орхидей, замок украшали альниции. И это не случайно. Красные цветы измельчали, подсушивали, а затем варили из них душистый сладковатый напиток, именуемый альтитто. Он был насыщенного красного цвета и подавался с овсяными лепешками, приготовленными по фирменному рецепту Сами. Эти лепешки и альтитто готовились в каждом маринийском доме, но испеченные Сами отличались ярко выраженным ванильным ароматом.

Проштудировав «Отличия между крылатыми и бескрылыми феями», «Историю празднования Дня Липрекко» и «Обычаи и традиции Дня Липрекко», Марина узнала обо всем, что связано с этим праздником. Законспектировав и зазубрив основные понятия, она с полной готовностью подошла к празднованию. Написав накануне не слишком длинную речь, которую предстояло толкнуть на Центральной площади Мрициуса, она завалилась спать.

Проснувшись утром, она сладко потянулась, зевнула и решила еще немного поваляться в кровати. Едва не уснув заново, она принялась повторять слова. Ей не хотелось выступать перед глазеющей многотысячной аудиторией, заикаться и нести чепуху, но королевский статус обязывал поздравить жителей Маринии с Днем Липрекко.

– Марина, у тебя всё получится, – она настраивала себя на позитив. – Ты ничего не забудешь и не перепутаешь, всё будет хорошо, – она сделала глубокий вдох и, медленно выдыхая воздух, просмотрела написанные вечером строки. – Вроде бы я ничего не упустила и ни с чем не переборщила…

Из-за двери гардеробной послышался звук, напоминавший удары кувалдой и чередовавшийся с сердитыми возгласами Мирча. Соскочив с кровати, она бросилась в гардеробную.

Гном шнырял между рядами одежды, размахивая необъятной (по сравнению с его миниатюрными параметрами) хлопушкой, похожей на ту, которой бьют мух.

– Клуттем, что ты делаешь?

Над одеждой парили зубастые существа, напоминавшие увеличенных раз в пятьдесят комаров и норовившие откусить кусок от нарядов.

– Проклятая саблезубая моль! Будь ты неладна! – Мирч прихлопнул паразита.

– Клуттем, что это такое?

Гном припечатал к стене еще парочку.

– Чтоб вы подохли, твари! – крикнул он, и еще одна гадина, выпучив глаза, прилипла к стене.

Марина не заметила, как зубастик начал прицеливаться к ее одеянию. Выбрав лакомый кусочек, он отгрыз лоскуток шелка.

– А! – вскрикнула она – паразит царапнул острющими клыками.

Моль на лету пережевывала ткань.

– Пошли вон! – закричал Мирч, отгоняя вредителей от королевских платьев.

Марина увидела подлетавшую к нему моль и завопила:

– Клуттем! Сзади!

Он обернулся, но вредина уже вцепилась в рукав. Мотая головой, она попыталась глубже впиться в плотную ткань и откусить кусок побольше.

– Этого я не прощу! – он отодрал моль с тканью в зубах и собирался раздавить в кулаке, но она цапнула его за руку, и он был вынужден отпустить ее. Тряхнув кудрявой головой, он крикнул: – Уходите, Ваше Величество! Я справлюсь!

В этот миг насекомое вцепилось в его ягодицу и оторвало лоскут от брюк. Взвизгнув и подпрыгнув от неожиданности, он вконец разозлился и стал лупить мухобойкой по стайке саблезубых тварей, разместившихся на шикарнейшем королевском платье.

– Нет! Сам ты с ними, Клуттем, не справишься! – Марина схватила дубинку, когда-то чуть не примененную против нее, и вступила в кровавую бойню с молью. – Получай! – она ударила с такой силой, что у зубастика выпал клык, а сам он шлепнулся на пол. – Ай-ай-ай! – злорадствовала она, покачивая головой. Она подняла ногу, намереваясь раздавить его. Приближение человеческой стопы вызвало у него ужас, но он был парализован и не мог избежать надвигавшейся смерти.

Марина повернулась в сторону Мирча и увидела пятерых саблезубых гаденышей, раздиравших золотистое платье, вышитое бисером – одно из немногих, которые были и красивы, и удобны. Она бросилась к платью и заколотила по нему дубинкой.

Насекомое вонзило зубы в деревянное оружие и отгрызло ломоть.

– Это верх наглости!

– Пошли отсюда, саблезубые уродцы! – отмахивался от укусов и одновременно защищал королевский гардероб Мирч. Он хлестнул по моли, и она улетела в Маринину сторону.