Прощание славянки

Скоро о таинственных баллонах начали сообщать и другие пленные немцы, захваченные на соседних участках фронта.

22 апреля в 17 часов началась ужасная бомбардировка города Ипра тяжелыми гаубицами.

Сначала некоторые французские офицеры, слышавшие стрельбу, подумали, что недавно прибывшая Алжирская дивизия «расстреляла сама себя».

Однако те, кто находился на удобных для наблюдения пунктах, видели два любопытных зеленовато-желтых облака на земле, по другую сторону Лангемарка на фронте германских линий.

Распространяясь в сторону, эти газовые облака поднялись кверху и, продвигаемые вперед легким ветром, становились голубовато-белым туманом, таким, какой можно видеть над мокрым лугом в морозную ночь.

Позади тумана противник, под гром своего ураганного огня, продвигался вперед.

Как утверждали свидетели, многие французские солдаты с интересом наблюдали за приближением к их позициям этого «причудливого цветного тумана», но не придавали ему никакого значения.

Наконец, французские воины почувствовали резкий запах. У них защипало в носу, глаза резало как от едкого дыма.

Туман сжимал горло, жег огнем грудь, выворачивал наизнанку. Не помня себя от ужаса, французы бросали оружие, и пытались убежать подальше. Тот, кто медлил, или падал, больше уже не поднимался.

За полосой тумана двигались шеренги немецких солдат, но воевать им было не с кем.

Те из французов, кто не смог убежать, лежали мертвыми. Газ выжег им глаза и легкие.

Меньше чем за 45 минут погибли 5 тысяч французов и еще 10 тысяч не могли продолжать бой. Большинство из них умерт.

Для самих немцев такой эффект оказался тоже неожиданным.

Их генералы относились к затее с «туманом», как к забаве ученых, и даже не готовились к широкомасштабному наступлению.

Но когда у противника просто исчезла оборона, в брешь идти было тоже некому.

Малочисленные силы немцев, конечно, заняли позиции, но развить наступление не смогли.

К вечеру 22 апреля 1915 года стало ясно, что на поле боя появился новый вид оружия, превышающий по силе все известные средства уничтожения.

К малоизвестному городку Ипр бросились химики большинства развитых стран мира, и уже через день было установлено, что новое химическое оружие — удушливый газ хлор.

Изобретя боевые газы, немцы добавили еще одно измерение в ужасе Мировой войны.

Вскоре союзники наверстали упущенное и немцы тоже смогли испытать на себе, что такое газовая атака.

Французы начали использовать снаряды с 1916 года, англичане тоже решились на ограниченное использование газов на последних стадиях битвы на Сомме.

К 1917 году немецкие солдаты регулярно подвергались газовым атакам, проводимым англичанами в качестве ответного удара.

19 марта 1918 года подобной атаке был подвергнут городок Сент-Квентин.

В тот день в город как раз прибыли свежие немецкие части, предназначенные для наступления.

В 10 вечера англичане обрушили на город 3000 снарядов с хлором — дома были окутаны густым зеленым облаком.

Противогазы не помогали — концентрация газа была слишком высокой.

Когда на следующее утро в город прибыло дальнейшее пополнение, солдатам представились улицы, усеянные людьми, выкашливающих вместе с кровью остатки своих легких.

Но в то же самое время не надо забывать, что позиционная война означает беззаботное пребывание в окопах, утомительное только своей монотонностью.

Отнюдь! Вот отрывок из статьи, опубликованной в шестом номере авиационо-историческом журнале «AVIATION MAGAZINE» за 2000 год о том, как канадский гражданин У. Д. Баркер принимал участие в Позиционной войне в 1914 году.

«В двадцать лет, — пишет автор статьи, — Баркер записался добровольцем на военную службу, выбрав кавалерию.

В декабре 1914 года он был зачислен в 1-й полк Канадских Конных Стрелков, вместе с которым прибыл в Европу в июне следующего года.

К тому времени на Западном фронте уже не было необходимости в коннице, позиционная война просто не оставляла для неё места, поэтому полк переформировали в пехотную часть.

Личный состав в течении двух месяцев проходил боевую подготовку в тренировочном лагере Шорнклифф.

Инструкторы сразу обратили внимание на отличные стрелковые навыки рядового Баркера, и к тому времени, когда в сентябре полк отправился на фронт, Уильям уже числился пулеметчиком.

Второй лейтенант Уильям Баркер, на его груди „крылья“ наблюдателя.

Канадцы прибыли в район Ипра за несколько дней до начала большого наступления.

Очень скоро им пришлось испытать все „прелести“ окопной войны: вечную грязь, артобстрелы, газовые атаки и постоянный страх смерти.

Высокорослому (больше метра восьмидесяти) Баркеру, приходилось постоянно помнить, что траншеи расчитаны на людей среднего роста, и пригибаться пониже.

Нескольких месяцев такой жизни оказалось более чем достаточно для появления желания попробовать себя на новом поприще — в авиации.

Уильям отлично знал, что в воздухе уцелеть, быть может, еще труднее, чем в окопах (однажды на его глазах немецкий истребитель сбил английский самолет), но все-таки летать было приятнее, да и почетнее, чем воевать в пехоте.